— Признаться, я во всем этом ровно ничего не понимаю, хотя все это слышал еще на корабле.

— Тем не менее это так. Ты можешь легко убедиться в этом, ведь мы в настоящую минуту находимся именно на одном из коралловых островов. А о кораллах ты, вероятно, слыхал?

— Еще бы не знать кораллов! Из них наши мастера делают для модниц всевозможные украшения, которые те носят и в ушах, и на шее, и на руках, и чуть ли не в носу. Но откуда все это берется в воде — вот в чем вопрос!

— Я кое-что читал об этом в книге английского ученого Дарвина…

— Английского? — словно с укоризной заметил Пьер де Галь.

— Ну да. К сожалению, я не смог дочитать эту книгу до конца. Впрочем, я прочел достаточно, чтобы знать, что все эти острова не более чем плоды деятельности бесчисленного множества мельчайших животных, раковины которых, каждая в отдельности, едва видны простым глазом, а громадная масса этих раковин образует целые острова среди моря.

Пьер, казалось, стал что-то вычислять и лишь по временам многозначительно замечал:

— Необычайно! Удивительно!

И снова замолкал.

Действительно жаль, что парижанин, обладавший удивительной памятью, не смог основательно ознакомиться с этим вопросом. Нет сомнения, что при его необычайном таланте рассказчика он прочел бы своим спутникам интереснейшую лекцию о том, как мельчайшие животные строят громадные острова, как из глубины моря постепенно появляются эти коралловые острова с кокосовыми пальмами, зеленеющими кустарниками, прибрежными рифами, барьерами, как нарочно построенными искусным инженером для защиты берегов от прибоя. В самом деле, море пожирает все, разрушает удивительнейшие и грандиознейшие сооружения людей и не может победить простой ограды, появившейся естественным путем! День и ночь безбрежный океан бурлит вокруг маленького кораллового острова, каждую минуту его волны бьются об эти небольшие островки и рифы. Если бы они были сплошь из порфира или гранита, они давно уступили бы океану, были размыты и уничтожены; а они, хотя и образованы веществом гораздо более хрупким, остаются целы и невредимы.

Объяснение этого странного на первый взгляд факта кроется в том, что здесь с могучим океаном борется живая, органическая сила — полипы, которые построили эти острова. Эти полипы являются созидающей силой и противостоят всем усилиям океана. Что же может сделать страшная, но слепая сила океана против этих архитекторов, работающих день и ночь? Таким образом, всесильное море, против которого иногда бессильны даже люди, уступает полипам, воздвигающим новые, более грозные укрепления вместо разрушенных.

Не хватило бы целого тома, чтобы описать строение, жизнь и нравы этих любопытных архитекторов. «Постройки» охватывают сотни и тысячи миль посреди Великого океана, и ученые разделяют их на три класса: атоллы, барьеры и коралловые пояса. Внимание ученых и путешественников уже давно обратили на себя полипы и их постройки. Еще в 1605 году Франсуа Пирар де Лаваль писал: «Удивительно смотреть на каждую из этих лагун, называемых по-индийски атоллами, окруженную со всех сторон каменной стеной без всякой помощи человека».

Первые путешественники полагали, что полипы строят эти острова инстинктивно, с целью сделать из внутренней лагуны безопасное убежище. Но Дарвин доказал, что полипы, живущие снаружи коралловых островов и охраняющие их, не могут жить во внутренних лагунах, где вода всегда спокойна и где живут другие виды полипов. Здесь видна удивительная мудрость природы: две различные породы живых существ бессознательно действуют в общих интересах, как по строго обдуманному плану.

Согласно общепринятой теории, принято полагать, что атоллы — результат подводных извержений. Но все новейшие изыскания ученых опровергают это мнение.

Есть еще теория, принадлежащая путешественнику Шамиссо, в 1815 году совершившему кругосветное плавание вместе с сыном знаменитого Августа фон Коцебу, участником экспедиции Крузенштерна.