Я обернулся, но было поздно. Я услышал шелест шагов даже раньше, чем увидел, что косматые существа. Которых Айяна назвала Притлами, и были теми самыми полуживотными, с которыми я встретился по пути к Стране Призраков. Я услышал резкий крик, и лавина неясным фигур обрушилась на меня. Меня сбили с ног и стали лупить пятками по бокам. Затем потные, волосатые дикари отскочили, и я поднял голову.

Среди толпы дикарей стоял Оргу!

— Спасибо, Айяна, — проворчал он, кланяясь маленькой фигурке. — Прилов очень обидел Джо-Хегра, но он принадлежит мне. — Он подошел и склонил надо мной свою уродливую морду. — Джо-Хегра, ты должен умереть, — прорычал он.

Я приподнял голову и плюнул ему в глаза. С ревом он упал на меня, и его руки, как когти, спились мне в горло.

— Остановись! — прогремел вдруг голос Айяны.

И почти немедленно тяжесть с моих плеч исчезла. Оргу посмотрел сверху вниз своими красными глазками на меня, потом на Айяну, и снова раздался ее голос:

— Он не твой, и ты не имеешь права его убить! Отведите его к Хранителям!

Оргу медленно поднялся на ноги. Я не понимал, что происходит, не стал ждать. Я метнулся и схватил Оргу за челюсть, рванул ее вниз и порвал руками его морду. Но я успел нанести только пару ударов, затем дикари схватили меня и стали держать, облепив со всех сторон.

Они подняли меня на руки и застегнули вокруг шеи железный воротник. От воротника тянулись цепи. Дикари, которых Айяна назвала Притлами, взялись за концы этих цепей, так что я оказался, точно зверь, в центре круга. Если бы я попытался рвануться в любом направлении, то меня тут же потянули бы в обратном.

Я взглянул на Айяну и сказал:

— Это так ты спасаешь меня? Ты и эта мразь по имени Оргу в одной команде? Тогда я уничтожу вас всех!

Айяна рассмеялась, и звуки ее голоса походили теперь на удары ножа.

— Уберите подальше этого дурачка! — закричала она.

Прошло много часов, я не знал, сколько именно.

Я неплохо выспался, но в камере, куда меня бросили, не было окна, так что я не мог измерять время. Откуда-то струился ровный свет, но это явно было не солнце. Я лежал на полу пустой камеры, не подавая никаких признаков жизни, и голова моля была забита странными вопросами. В камере, где я находился, не было никаких видимых стен, и все же, в каком бы направлении я ни пошел, меня останавливало невидимое, упругое вещество. Я мог потрогать его руками, почувствовать гладкую поверхность, но не мог преодолеть ни на шаг.

Затем я снова услышал голос Айяны, хотя ее самой не было видно. Она пела, и голос ее отдавался многочисленным эхо. Затем она приблизилась настолько, что я смог различить слова. Это была песня, которую она сложила обо мне. Вот ее кусочек:

— …и молодой болван слушал, развесив уши. Слушал бездумно и верил, верил всему, что слышал. После посмел угрожать местью граду бессмертных…

Затем появилась и она сама за невидимыми стенами моей камеры, и странное сияние исходило от нее, и она улыбнулась мне, нежно и ласково.

И только тогда я подумал, что прежде она играла какую-то роль. Неспособный выжить в одиночку, Оргу, очевидно, заключил союз с правителями этой земли, поэтому Айяна встретила меня и притворялась, что помогает мне… Но нет, это невозможно. Не может она быть врагом…

— Ну, Джо-Хегра, — сказала она, — как там с твоей кровной местью? Сейчас Совет решает твою судьбу, также, как прежде решал судьбу твоего брата Норта, а после — Эли. Ведь не каждый день вождь племени смертных приходит и дарит нам себя. Вожди, в отличие от простых смертных, которых направляют на рабский труд в подземелья, всегда идут в Черную Дверь.

— Мы сейчас и в правду одни? — спросил я.