– Нет, собаки они не боятся, ведь масаи с копьями нападают на львов, – успокоил его шепотом Хантер. – Ты их удивил оригинальным убранством. Слышишь, что они говорят? Ах, да, ведь ты не знаешь их языка! Послушай, пожалуйста, что они говорят теперь:

«Смотрите, смотрите! Вот белый шаман и злой дух, превращенный в собаку»!

– Что это вы рассказываете Томеку! – встревожился Вильмовский.

– Хантер точно переводит их слова, – подтвердил Смуга, который довольно хорошо знал наречие масаев. – Ведь они не знают, что Томек украсил себя и Динго хвостами животных для защиты от мухи цеце.

– Черт возьми, я совершенно забыл об этом! – сказал Вильмовский. – Тебе всегда удается сыграть с нами какую‑нибудь шутку, Томек! Немедленно сними эти хвосты, иначе суеверные негры готовы стать нашими недругами!

– Не вынуждайте Томека снимать эти... украшения, – возразил Хантер. – Туземцы любят все необыкновенное. Они выражают свое восхищение, а не порицание.

– Ха‑ха‑ха! – захохотал боцман. – Послушай, браток! Они готовы сделать тебя своим шаманом. Покажи им только свой фокус с монетой, помнишь?

– Вам хорошо смеяться, а я, видимо, снова сделал глупость, – ответил Томек, нахмурив брови. – Однако не могу понять, что им не нравится в моем одеянии? Разве мне мешает то, что они надели на себя одеяла?

Охотники прервали беседу, потому что прибежал один из масаев с сообщением, что вождь Кисумо и великий шаман готовы приветствовать гостей. Недоразумение рассмешило Смугу, и он взял Томека под руку, говоря:

– Идем и покажем вождю нашего шамана. Только, дорогой боцман, перестаньте квакать, словно жаба в болоте.

Вождь Кисумо стоял у входа в большую хижину. Через плечо он перекинул яркую цветную ткань. В правой руке держал копье с длинным железным острием. На его шее висела довольно большая коробка. Он как раз вынимал из коробки лакомство, похожее на конфету, которое сразу же отправил в рот. На пальцах его ног блестели кольца. Волосы на голове Кисумо были искусно сплетены, а лоб украшала цветная лента. Рядом с вождем стоял сгорбленный старик с султаном из хвостов антилоп на голове. Хвосты спадали ему на лицо и плечи. Пушистый мех колебался от ветра. Время от времени старик потрясал деревянными погремушками, которые держал в руках.

– Посмотри‑ка, браток, на своего старшего коллегу, – шепнул боцман Томеку. – Смотри только, чтоб он тебя не проглотил вместе с Динго, потому что смотрит на вас, как кот на сало.

Хантер сурово посмотрел на боцмана и громко сказал:

– Привет тебе, Кисумо, вождь масаев и мой друг. И тебе привет, великий шаман. Мне говорил Месхерия, что вас постигло несчастье.

– Добро пожаловать, белый кирангози и друг, – ответил Кисумо на ломаном английском языке. – Вижу, что ты привел к нам своих друзей. Приветствую вас всех. Прошу войти в мою хижину, где вас ждет холодная простокваша и пиво.

Хижина вождя, которая была по размерам больше остальных, стояла в центре деревни. Кисумо и шаман вошли первыми и пригласили за собой гостей. С правой стороны Кисумо сел важный шаман, продолжая потрясать погремушками, с левой стороны вождь указал места гостям. Напротив вождя расселись старейшины племени во главе с Месхерией. Как только мужчины уселись за стол, несколько женщин внесли сосуды, наполненные простоквашей и пивом.

– В плохую минуту ты прибыл к нам, белый кирангози, – начал беседу Кисумо. – Зависть и злоба проклятых нанди лишила нас многочисленных стад скота. Мы голодаем и бедствуем, а наши сердца жаждут суровой мести.

– Мне уже говорил Месхерия, благородный вождь, что таинственная болезнь поразила ваш скот, – ответил Хантер.