|
В том, что футляр не содержит ничего, нуждающегося в т а к о м рассмотрении, Динноталюц ручался головой и честью, но разве сегодня не была продемонстрирована со всей убедительностью уязвимость именно тех фактов, которые раньше представлялись неоспоримыми? И если посол не знал, какой именно предмет находится в руках Главного Гонца, то ему, по крайней мере, легко было оценить исходящую от него опасность, ведь пробудить интерес имперского чиновника в данных обстоятельствах может только диковинное орудие убийства.
- Здесь не обошлось без происков южан, почтенные гиазиры! Надеюсь, никто не думает, что э т о попало сюда по моей воле? На слова посла никто не обернулся и он заговорил громче: - Я служу Ведомству двадцать восемь лет и всем известна чистота моих помыслов! Допущение о моей причастности к заговору смехотворно! Посол срывал голос в крике: - Да, смехотворно, почтенные гиазиры, и, обвиняя меня, вы играете на руку южанам, чьи недостойные происки надлежит раскрыть прежде, чем овдовеет моя супруга!!! Он был так взвинчен, что далеко не сразу почувствовал прикосновение: - Ну что там еще, Динноталюц? Снова ворсинка?! - Да, Нолак, и притом та же самая. |
