Я не знала, что мне делать. А потом решила, что должна увидеть тебя, должна поговорить с тобой. Мама рассказывала, что поняла, что мой отец тот самый, единственный, только когда посмотрела ему в глаза и услышала, как он произносит ее имя. Может быть, я сегодня смогу все понять. Действительно ли ты просто близкий друг или единственный человек, с которым я хочу быть рядом.

Вульф, я включаю свет! В конце концов, мне надоело называть тебя Вульфом! Это не самое удачное имя для любимого мужчины!

Кэтлин резко отстранилась от него и сделала шаг к выключателю. Но неожиданно Вульф схватил ее за руку. Он нежно поцеловал Кэтлин в губы и усадил ее на кровать. Он так и не произнес ни слова. Кэтлин почувствовала, что Вульф идет к двери. Он уходит! Она попробовала остановить его, но поймала пальцами только темноту.

– Вульф, – тихо позвала она.

В ответ прозвучали только удаляющиеся шаги.

– Вульф! – вскричала Кэтлин.

Она увидела полоску света из коридора. Тяжелая дверь закрылась за ним.

Кэтлин упала на постель. Тело ее сотрясали рыдания. Ей казалось, что теперь уж ее жизнь точно кончена. Она последние семь лет не плакала столько, сколько за эти два месяца.

– Почему и ты ушел от меня?! Почему все, кого я люблю, предают меня?! Я ненавижу тебя, Вульф! Ненавижу тебя, Деннис! Ненавижу тебя, Чарльз! Я вас всех ненавижу!!! – кричала Кэтлин темноте, но никто не откликался на ее слова.

Темнота не выдавала своих тайн. Все, кого она любила, покинули ее. И темнота строго следила за тем, чтобы Кэтлин не узнала, куда они уходят.

– Но как же я вас люблю!.. – уже тише добавила она.

В понедельник она как обычно пришла в офис. Никто не знал, чего ей стоило пережить воскресенье. Но никто и не должен был этого узнать. Никто и никогда.

Кэтлин теперь чувствовала себя обновленной. Она поняла, почему говорят, будто страдания меняют человека. Больше не было в ее жизни места ни любви, ни мужчинам. Никогда больше она не позволит себе кого-то любить. Жаль только, что маму это безумно огорчит. Но когда она ей все расскажет, Тереза обязательно поймет дочь. А даже если и не поймет, Кэтлин уже ни в силах что-то изменить.

Она будет работать. Работать на пределе своих сил. Любимое дело – единственное, что у нее осталось. Питер будет ею очень доволен. Она даже согласна содержать свой рабочий стол в идеальном порядке.

Кэтлин усмехнулась своим мыслям. Нет, если Питер напрямую спросит, сможет ли она поддерживать порядок в своем кабинете, Кэтлин честно ответит, что не уверена в этом. Главное, чтобы ни Питер, ни тем более Андреа ничего не узнали о ней, Деннисе и Вульфе. Настоящих друзей найти так же сложно, как и настоящую любовь.

Кэтлин гордо прошла мимо офисных кумушек, которые сбились в стайку у двери дамской комнаты и, судя по их напряженному молчанию, вовсю обсуждали новую сплетню о Кэтлин и Питере и не забывали при этом о Деннисе.

Тут им самое место! – зло подумала Кэтлин. Она прикинула, не запомнить ли, кто здесь собрался, а потом, используя административный ресурс, припомнить им и сплетни, и косые взгляды, и все остальное, но все же решила, что не для того ей Питер предложил это место, чтобы она сводила счеты со своими старыми противницами.

Она открыла кабинет. Ей было странно осознавать, что в ней больше нет ненавистной миссис Хоуп, что теперь она может все тут обустроить так, как ей хочется.