— Прежде чем я уйду отсюда, я…

— Вам не требуется встряска, — прервал ее Ювеналий. — Вы в полном порядке.

— Я хочу узнать, обидела ли я вас, сказав, что пришла сюда, чтобы выяснить кое-что насчет вас… Но вы вовсе не чокнутый или типа того.

— А вдруг? — улыбнулся Ювеналий. — Вам, оказывается, доводилось выступать в роли регента на церковной службе.

— Вы что, наводили обо мне справки?

— Я разговаривал с Вирджинией и спросил ее о вас.

— Я дирижировала церковным хором лишь во вступительной и заключительной части.

— Хотелось бы на это взглянуть…

— Главной особенностью службы был преподобный Бобби Форши. Он выходил и принимался исцелять больных и увечных…

— Вы, должно быть, хотите услышать от меня, возможно ли подобное? — прервал ее Ювеналий.

— В жизни всякое бывает, — ответила Линн. — Бобби, вероятно, и исцелил некоторых из них. А вы исцеляете?

— Думаю, да.

— А как вы делаете это?

— Это трудно объяснить.

— Понятно, — протянула Линн. — Скажите, если у меня что-то не в порядке, заболевание или что-то в этом роде, вы можете меня вылечить? Или, как вы говорите, исцелить?

Ювеналий задумался, не отводя от нее взгляда красивых карих глаз, опушенных густыми ресницами.

— Вас что-то беспокоит?

— Кое-что… — кивнула Линн. — Хотелось бы знать, напрасно я переживаю или нет.

Обогнув угол стола, он подошел к ней, дотронулся до ее правого плеча, затем до шеи в глубоком вырезе свободной блузки, затем положил ладонь ей на грудь.

Она замерла, ощущая мягкое прикосновение его пальцев. При этом они смотрели друг на друга. Она подумала, что надо бы отпрянуть с выражением испуга на лице, но интуиция подсказала ей, что момент для этого уже упущен.

— Вы собирались сказать мне о том, что у вас какая-то опухоль, возможно злокачественная. Хотели спросить, смогу ли я чем-либо помочь. — Он убрал руку. — Скажите, пожалуйста, вы хотели меня испытать, а может, привести в смущение?

Линн молча пожала плечами.

— В общем, не волнуйтесь, у вас с грудью все в порядке.

Линн вздохнула. Подумать только!

— В каком смысле в порядке? — улыбнулась она.

— Во всех, — вернул ей улыбку Ювеналий.

То-то же! Его прикосновение было совсем не медицинским… Впрочем, он ведь и не врач!

— Мне надо идти, — сказал Ювеналий погодя.

— Куда?

— Думаю, к Арнольду. Ему сейчас очень плохо.

Ювеналий ушел. Линн задумалась. Неужели он ушел, чтобы отделаться от нее? Впрочем, Арнольд действительно нездоров. Она вспомнила, как он утром с трудом плелся в лабораторию, а затем раздался громкий крик нянечки: «Помогите кто-нибудь Арнольду!»

Линн взглянула на телефон на столе.

Надо быстренько позвонить Биллу Хиллу — и все, и привет!

Из коридора донесся чей-то вопль.

Ну что там случилось?

Линн выбежала из кабинета и поспешила на крик по полутемному коридору. Мужской голос стенал в агонии.

В холле стояло потертое кресло, в котором, как ей сказали, посменно всю ночь сидели дежурные, чтобы помочь тем, у кого могли возникнуть галлюцинации при выходе из запоя. Но сегодня дежурил Ювеналий, и в кресле его не было.

Он стоял возле кровати Арнольда.