Мне не придется больше раздеваться в «Честерсе»! Мода на облегающие тряпки прошла.

Я повернулась. Все смотрели на меня с ожиданием. Думаю, если бы я крикнула «Бууу!», они выпрыгнули бы из штанов. Но я не поддалась соблазну.

Я не хотела портить момент. Разведя руками, я пожала плечами и улыбнулась.

— Все кончено. «Синсар Дабх» — просто книга. Не более.

Вопли были оглушительными.

50

Ладно, пусть не оглушительными, но я чуть не оглохла, потому что кричала громче всех. На самом деле ши-видящие аплодировали, мама и папа орали, Драстен улюлюкал, Дэйгис и Кейон хрюкали, Кристофер выглядел взволнованным, Кристиан отвернулся и молча пошел прочь, Бэрронс и его люди скалились, а Видимые просто смотрели. А затем снова началась ссора.

Я громко вздохнула. Им стоило бы научиться праздновать победы чуть дольше, а уж потом переходить к проблемам. На мне висел груз пророчества, согласно которому я либо уничтожу, либо спасу мир, и я... на самом деле не сделала ни того, ни другого. Я не обрекла мир на уничтожение. Но и не видела способа его спасти. Разве что я спасла его тем, что не стала уничтожать. Но я все равно понимала, как важно научиться радоваться, чтобы избавиться от стресса.

— Без Песни мы не сможем восстановить стены, — говорил В'лейн.

— А кто сказал, что их нужно восстанавливать? — поинтересовался Бэрронс. — Вы тараканы, а мы — «Рейд». Рано или поздно мы вас вытравим.

— Мы. Не. Насекомые, — процедил Вэлвет.

— Я говорил о Невидимых. Вы же, надменные фейрийские ублюдки, добровольно покинете наш мир после того, как поможете избавиться от вашей вонючей половины.

— Я не надменная, — оскорбилась Дрии'лья. — И ты отлично помнишь радость моих объятий.

Я уставилась на Бэрронса, не веря своим ушам.

— Ты с ней спал?

Он закатил глаза.

— Это было давно и только потому, что она притворилась, будто знает что-то о Книге.

— Лжешь, Древний. Ты бегал за мной...

— Бэрронс никогда ни за кем не бегает, — парировала я.

В темных глазах промелькнула насмешка. «Неожиданно, но спасибо за поддержку».

«Ну так ты же не бегаешь. Даже за мной».

«Спорный вопрос. Риодан бы с тобой не согласился».

«Переспи с феей еще раз, и я стану личной при-йа В'лейна».

Бэрронс ответил мне взглядом убийцы, но тон оставался веселым. «Ревнуешь?»

« Что мое, то мое».

Он замер. «Так вот как ты обо мне думаешь?»

Казалось, что время застыло, пока мы смотрели друг на друга. Споры прекратились. Пещера опустела, остались только мы. Секунда, беременная вероятностью, все тянулась и тянулась. Я ненавидела такие моменты. Они всегда требуют поставить что-то на кон.

Бэрронс ждал ответа. И не собирался двигаться, пока не получит его. Я видела это в его глазах.

А я была в ужасе. Что, если я скажу «да», а он ответит насмешливым отказом? Что, если я откроюсь и доверюсь ему, а он отвернется? И хуже того: что случится со мной, когда Бэрронс поймет, что у меня нет заклятия, которое может освободить его сына? Он уничтожит мою метку, заколотит досками мой любимый магазин, уведет своего ребенка в ночь и растает, как туман под солнцем, а я больше никогда его не увижу?

Но я кое-чему научилась.

Надежда дает силу. Страх убивает.

«Твоя задница принадлежит мне, не сомневайся, приятель!» — выпалила я. Я поставила на кон все и готова была за это бороться — лгать, предавать, красть. Да, у меня не было заклятия. Пока. Но завтра будет новый день.