Яна опять вдохнула так, что теперь Фриц испугался. Он быстро снял маску с Яны, сорвал свою, прижал ее к лицу Яны, а ее маску нацепил себе.

– Дыши спокойно, – произнес он.

Как? Как тут можно дышать спокойно? Когда Яна чувствует тепло от его кожи на маске, когда он смотрит так нежно, когда он рядом, когда все вокруг сверкает и кажется, что воздух звенит. Или это действительно кислородное голодание?

Фриц аккуратно обнял Яну.

– Ты дышишь? – поинтересовался он.

– Это не важно, – ответила Яна.

* * *

Яна смотрела на грядки сухими глазами. Она опять ничего не чувствовала. Включила диктофон и произнесла ровным голосом: «Девяносто третий день экспедиции. Биологические эксперименты завершились полной неудачей. Сегодня погиб последний росток, делянка два, позиция шесть. Биологический материал, как и в предыдущих случаях, изымаю для анализа».

Отключила диктофон, взяла пинцет и наклонилась над потемневшим стебельком рукколы. Если честно, она умерла еще вчера, но Яна надеялась на чудо, подкормила труп всем, чем только можно было, установила дозатор воды и поставила поближе осветители.

Чуда не произошло.

Осталось рассказать обо всем Мари.

Яна почувствовала облегчение. Все, от нее больше ничего не зависит. Завтра она пойдет помогать строителям. Или уборщикам. Словом, любая неквалифицированная помощь. Хотя вряд ли работы будет много. Кому охота упираться, зная, что через девять месяцев все равно улетать. Вряд ли кто поверил, что планы Мари («синтетическая еда из нефти», «поменьше людей, побольше концентратов») можно осуществить. В конце концов такие вопросы нужно решать не здесь, а на Земле.

Так что – протокол Ноль.

И виновата в этом Яна.

Яна знала, что можно зайти к Варе, та убедительно объяснит, что никакой вины нет, что Яна сделала все, что от нее зависит. Но сил осталось только на то, чтобы доложить о фиаско.

Остальное потом.

Яна нашла Мари в ее кабинете. Табличка на двери гласила «Фридрих Варштайнер», но Фрица тут, кажется, никто никогда не видел. Мари сидела, уставившись в экран компьютера.

Яна села напротив и сказала:

– Мари, прости… Все всходы погибли. Мы не сможем выращивать еду.

Мари не пошевелилась.

– Я перепробовала все. Все режимы орошения и освещения. Меняла атмосферу. Удобрения. Температурный режим. Они просто не растут. Я изучала погибшие растения, но… Я не понимаю, что происходит. Что-то их убивает.

Мари по-прежнему не реагировала.

– Мари, ты меня слышишь?

Яна присмотрелась. Зрачки у Мари были расширены, будто она рассматривала что-то далеко-далеко. Яна встала и глянула на экран. Тот не работал.

Она осторожно дотронулась до плеча подруги. Мари вздрогнула и перевела взгляд на Яну. Было видно, как тяжело ей сфокусироваться.

В глазах Мари Яна увидела еще кое-что.

Этого в глазах Мари не было никогда.

Слезы.

– Мари… – начала Яна.

– Я беременна, – прошептала Мари и уткнулась в Янино плечо.

Дневник Яны

95-й день.

О провале экспериментов по выращиванию растений я так никому не доложила. Потому что случилась биологическая сенсация противоположного смысла.

Господи, от кого я шифруюсь? Все равно новость о беременности Мари всем уже известна и зафиксирована во всех отчетах.

Этого не могло произойти. Никогда и ни при каких условиях.

Все мы добровольцы, все наши мужчины согласились на стерилизацию, чтобы избежать зачатия.