Они достаточно отдохнули, так что, вздыхая и ворча, Велисарий с Маврикием снова подняли Агафия и, шатаясь, отправились наверх. Когда они добрались до верхней площадки лестницы и оказались в коридоре, ведущем в личные покои Агафия, то опустили инвалидную коляску на пол.

— Все… хорошо, — выдохнул Велисарий. — Теперь можешь сам. Юстиниан хочет знать, как работают рычаги управления.

— Они работают прекрасно! — рявкнул Агафий.

Чтобы доказать это, он поехал по коридору с такой скоростью, что Велисарию с Маврикием пришлось бежать, чтобы не отстать от чересчур резвого инвалида. Казалось, Агафий злорадствует, слыша, как они пыхтят за его спиной.

У входа в свои покои Агафий остановился. Он посмотрел на Велисария, немного поморщился и откашлялся.

— Э-э…

— Я поговорю с ней, — заверил его Велисарий. — Уверен: она послушает доводы разума после того…

Дверь резко распахнулась. На пороге стояла молодая жена Агафия, Судаба, гневно сверкая глазами на римлян.

— Что за безобразие? — яростно прошипела она. — Я настаиваю на том, чтобы сопровождать моего мужа! — Мгновение спустя она оказалась перед Велисарием и трясла у него перед носом маленьким кулачком. — Римский тиран! Чудовищный деспот!

— Это обязанность командующего, — пробормотал Маврикий. — Так я ее понимаю.

— Именно так! — с готовностью кивнул Агафий и добавил: — В конце концов, именно он принял решение ограничить до минимума количество сопровождающих и повозок. Мы не настаивали, что высшее командование должно подавать остальным личный пример.

— Диктатор! Зверь! Разрушитель! Я этого не потерплю!

— Должно быть, приятно иметь в женах одну из этих робких, покладистых персидских девушек, — задумчиво произнес Маврикий.

Но Агафий пропустил этот комментарий мимо ушей. Появился его двухлетний сын, который сначала гордо шел ножками, а потом залез на руки отцу.

— Папа уезжает? — спросил мальчик неуверенно.

— Да, — ответил Агафий. — Но я вернусь. Я обещаю.

Когда Агафий стал его щекотать, мальчик радостно загукал.

— Папа разобьет малва! — гордо объявил он.

— Полностью разобьет, — согласился Агафий.

Его взгляд скользнул по огромному открытому окну, выходящему на восток. Из него были видны горы Загрос, за которыми начиналось Персидское плато, и дальше — долина реки Инд, место, где намечается окончательная расплата по счетам.

— Они вернут мне назад мои ноги, — проворчал Агафий. — По крайней мере, заплатят подобающую цену. Я считаю, что это должна быть кровь императора Шандагупты.

Маврикий усмехнулся.

— Какой ты несдержанный человек, Агафий! Я думал, что сын булочника удовлетворится простым сатрапом.

— Шандагупта, и не меньше, — последовал твердый ответ. — Я увижу, как его мертвые глаза смотрят в небо. Клянусь, что увижу.

Агафий откашлялся.

— Я тебя предупреждал.

Велисарий неопределенно махнул рукой. Словно бык, который трясет головой, пытаясь отделаться от неприятных ощущений.

— Как, ради всего святого, ей удалось заставить меня согласиться? — простонал он. Затем добавил со вздохом: — А теперь мне еще предстоит разбираться с Антониной! Она проломит мне голову, когда я скажу, что у нее на борту будет еще одна проблема.

Маврикий улыбнулся.

— Полагаю, Усанас тоже скажет тебе пару ласковых.