Валентин Юмашев несколько раз встречался с Примаковым:

— Евгений Максимович, какие ваши предложения, что будем делать?

Примаков отвечал:

— Давайте предлагать на пост премьера Юрия Дмитриевича Маслюкова, это хороший экономист.

Юрий Маслюков большую часть жизни проработал в военной промышленности. Горбачев сделал его членом политбюро, заместителем главы правительства и председателем Госплана. В 1993 году он стал депутатом Государственной думы по списку компартии.

— Борис Николаевич ни за что не согласится на премьера-коммуниста, вы же знаете, Евгений Максимович, — отвечал Юмашев. — И что же, будем распускать Думу?

На самом деле от отчаяния Ельцин был готов на любой вариант, только бы не распускать Думу. Юрий Маслюков рассказывал позднее журналистам, что его прямо из отпуска пригласили к президенту. Утром 10 сентября он был в Кремле. Сначала с ним разговаривала президентская дочь Татьяна Дьяченко. Она предупредила:

— Сейчас папа будет предлагать вам пост премьера. Ни в коем случае не отказывайтесь.

Ельцин действительно предложил Маслюкову стать премьером. Юрий Дмитриевич ответил, что в силу его принадлежности к коммунистической партии назначение будет недоброжелательно встречено частью политического спектра страны. Маслюков сказал, что сейчас нужна такая фигура, как Евгений Максимович Примаков, а он готов работать под его руководством в качестве первого вице-премьера, ответственного за экономику. В тот же день к Ельцину вновь привели Маслюкова, а с ним Примакова, Черномырдина и Юмашева. Примаков опять отказался от поста премьера, хотя все его уговаривали. Даже Черномырдин!

Виктор Степанович уверял, что, когда они еще летом одновременно отдыхали в Сочи, он сказал Примакову:

— Евгений, в правительстве очень тяжело, нет там, по сути, хозяина. Не придется ли тебе за хозяина сесть? А ребята пусть отдохнут.

В общей сложности Ельцин трижды предлагал Примакову возглавить кабинет. Последняя беседа состоялась 12 сентября. Присутствовали Черномырдин и Маслюков. Евгений Максимович вновь отказался. Ему не хотелось браться за практически неразрешимую задачу.

Примаков, считая, что разговор окончен, вышел в президентскую приемную. К нему подошли ожидавшие итога беседы Юмашев, Татьяна Дьяченко и глава службы президентского протокола Владимир Николаевич Шевченко. Они буквально набросились на Примакова. Шевченко говорил особенно горячо:

— Как вы можете думать о себе! Разве вам непонятно, перед чем мы стоим? Семнадцатое августа взорвало экономику. Правительства нет. Дума будет распущена. Президент может физически не выдержать. Мы на грани полной дестабилизации!

Откровенность Шевченко произвела на Примакова сильное впечатление. Он спросил:

— Но почему я?

— Да потому, что Думу и всех остальных устроит именно ваша кандидатура. И потому, что вы сможете.

И Примаков согласился…

В те утренние часы я находился в Министерстве иностранных дел. Собственные заместители Примакова ничего не знали, но, предчувствуя расставание с министром, заранее горевали. Один из заместителей министра при мне позвонил главному помощнику Примакова Маркаряну:

— Роберт, что происходит?

Маркарян осторожно ответил, что ему самому пока точно ничего не известно:

— Примаков не в министерстве.

— Где он?

— У президента…

Стало ясно, что согласился. Пока мы разговаривали в здании на Смоленской площади, Ельцин подписал указ о назначении Примакова, и об этом мгновенно сообщили информационные агентства. В Министерстве иностранных дел печальные настроения. В стране — единодушный вздох облегчения. Примаков еще должен быть утвержден Думой, нужно еще сформировать правительство, предложить программу действий, но главное было уже позади — угроза роспуска Думы, импичмента президенту, безвластия, политических схваток с неизвестным результатом на фоне экономической катастрофы.