Воскресенье. Даже я не могла себя убедить в том, что Джек ушел из-за неотложных дел.

Я немного полазила вокруг, поражаясь размерами этого места, где он жил. Здесь было три

спальни и пять ванных комнат.  Зачем одному мужчине могут понадобиться пять ванных

 комнат?!   Главная  ванна,  находившаяся  рядом  с  его  спальней,  была  больше  моей

квартиры  и  выходила  окнами  на  Таймс-сквер.  Я  помнила,  что  его  друг  Тайлер  как-то

упоминал о том, что Джек при деньгах, но тогда я не могла оценить весь масштаб этого

утверждения.

Я поискала в его шкафу какую-нибудь одежду, так как мне не хотелось идти по отелю во

вчерашнем вечернем платье. Я решила надеть его рубашку и черные облегающие шорты.

К  счастью,  у  меня  в  сумке  были  сандали.  Ведь  я  знала,  что  мне  придется  пройти  как

минимум  пару  кварталов,  чтобы  найти  свободное  такси  на  Таймс-сквер  после  моего

выступления.

У меня не возникло проблем с ловлей такси прямо перед отелем. Я даже сделала это, не

поймав слишком много странных взглядов. Мой вид на Таймс-сквер в мужской рубашке и

шортах  с  вечерним  платьем  в  руках  явно  проигрывал  людям,  которые  реально  безумно

для  жалости  к  себе.  Остаток  воскресенья  я  потратила,  прокручивая  в  голове  последние

двадцать четыре часа.

В понедельник утром я была убеждена, что Джек - это моя судьба. Я должна его отыскать,

посмотреть  в  лицо  и  заставить  его  прозреть.  К  вечеру  же  я  решила,  что  он  биполярный

сексуальный маньяк. Если он ещё раз ко мне приблизится, я подам на судебный запрет.

Сказать,  что  я  была  растеряна  и  запутана,  это  ничего  не  сказать.  Поэтому  у  меня  не

осталось иного выбора, кроме как признаться Сиенне и искать совета.

Все это превратилось в простой текст:

«Вчера была ужасная ночь... видела Джека, переспала с ним, и он снова исчез».

Она  доехала  до  меня  меньше,  чем  за  полчаса.  В  руках  у  нее  была  бутылка  текилы,  два

литра мороженого и гитара.

— Выкладывай, детка, и начни с самого начала. У нас вся ночь впереди.

Она  взяла  с  кухни  две  рюмки  для  шотов,  которые  она  мне  подарила,  в  связи  с  моим

переездом  в  Нью-Йорк  в  прошлом  месяце.  Затем  она  села  на  диван,  открыла  бутылку  и

налила шоты. Я начала всё сначала.

Во  время  своего  рассказа  я  упомянула  также  об  отношениях  Джека  с  отцом,  о  которых

узнала на Гавайях.

К  тому  времени,  когда  я  закончила,  мы  проанализировали  всё,  что  произошло.  Обе  мы

были  уверены,  что  отец  Джека  откуда-то  узнал,  кто  я,  и  использовал  меня  в  какой-то

безумной игре.

Поистине, нет лучше в мире друга, чем Сиенна. Она злилась на тех, кто меня обижал, и

без  вопросов  ненавидела  тех,  кто  меня  обманывал.