— Сова может быть заколдована или нет? Или ястреб? Или дрозд?

— Безусловно.

— А если в окно забежит белка?

Эмили рассмеялась.

— Видишь, — сказал Банджи, — тебя насмешила сама идея волшебной белки. Волшебными бывают единороги, драконы, коты, особенно черные, но кто когда-нибудь слышал о волшебном слизняке? И в самом деле, заколдовать слизняка или белку, а то и козла почти невозможно, а если и получается, то колдовство мгновенно проходит. Светляки — волшебные, и божьи коровки тоже, и паука заколдовать ничего не стоит, но когда вы последний раз слышали о волшебном таракане?

— Ну, а чего ж вы ожидали? Вы просто не можете создать волшебную белку, поэтому и люди не привыкли считать белок волшебными.

— Я поначалу тоже так думал, — согласился Банджи. — Но теперь я думаю иначе. Возьмем случай с ребенком, подмененным при рождении посредством неких чар и выросшим свинопасом. Впоследствии при помощи дополнительных магических средств он обнаруживает, что на самом деле он сын… кого?

— Лорда, — сказала Эмили.

— А может, и короля, — добавил Твигхэм.

— Правильно, — опять согласился Банджи. — Вы никогда не услышите о свинопасе, унаследовавшем кирпичную фабрику, хотя это определенно являлось бы шагом наверх по сравнению с выпасом свиней. Погодите минутку.

Он отошел в угол лаборатории и вернулся с кубком. Внутри булькала и пускала маленькие облачка белого пара некая жидкость. Волшебник поставил сосуд перед Твигхэмом. Старик приложил к нему тыльную сторону ладони. Кубок оказался холоден, как камень.

— Одно из моих самых мощных зелий, — похвастался Банджи. — Заметьте, как оно булькает и пускает пар, хотя на самом деле не кипит. В течение многих лет я замечал, что самые лучшие зелья всегда булькают и пускают пар. И что они действуют гораздо лучше, если пить их из кубков. Люди ожидают, что зелье будет булькать и дымиться и что пить его придется из кубка. Или что это будет изумрудно-зеленая жидкость, заключенная в хрустальный фиал. Разумеется, бывают и темно-желтые зелья, которые можно хлебать из деревянной кружки. Но подавляющее их большинство малоэффективно.

— Стало быть, зелье действует потому, что люди верят, будто оно действует? — заключил Твигхэм. — Потому, что оно выглядит волшебным?

— Нет, — сказала Эмили. — Настоящая магия действует вне зависимости от того, веришь ты в нее или нет. Это один из признаков, по которым мы отличаем настоящих волшебников от шарлатанов.

— Эмили права. Нет, то, что я называю магичностью, является свойством самого заклинания. По тому, выглядит ли заклинание волшебным, можно сказать, будет оно работать или нет.

— Я уловила, — сказала девушка. — Это как превращение льна в золото. Золото выглядит волшебным. Ни у кого нет формулы, которая превращает, скажем, грязь в чугун, хотя чугун, безусловно, дороже грязи.

— Хм-м, да, ты уловила мою мысль. Правда, это алхимия. Она вне сферы моих научных изысканий, поэтому я не уверен, применима ли здесь моя теория.

— Но не является ли подобный подход субъективным? Не получится ли так, что у каждого окажется свое представление о том, что выглядит волшебным, а что нет?

— Не думаю. Я пытался измерить магичность и немного преуспел в этом. Полагаю, работа займет годы. Но полученные до сих пор результаты… ладно, у нас есть проблема. Эмили, нам нужно обсудить историю с нашим младшим принцем.

Дочь волшебницы внезапно обнаружила, что не дышит. Она заставила себя начать дышать и понадеялась, что мужчины ничего не заметили.