Илья понимающе кивнул. Теперь ясно, отчего Вова так бурно реагирует на ифритов, тогда как к эльфам относится с интересом, а колдунов никак не воспринимает. Тут работает ни разум.

Его отношение продиктовано исключительно инстинктом. Чуешь дым — беги, идёт пожар.

Поведение свойственное диким животным, чьим телом и разумом управляют преимущественно инстинкты, надо бы повнимательнее, а то ещё вслух скажет.

Ждали не особенно долго. После откровения Вовы прошло меньше минуты, и дверь директорских апартаментов приоткрылась. Оттуда выскользнула тоненькая фигурка молодой девушки с большим журналом в руках. Она прошла мимо, ни на кого не глядя, ни с кем не заговорив. Вова приглашения дожидаться не стал, подхватил Илью за локоть и ринулся к кабинету. Не успела секретарша слова сказать, а они уже внутри, знакомятся с тяжёлым подслеповатым директорским взглядом.

— Эмм, — несколько оторопело произнёс Вова. Взгляд пожилой мадам, пробрал даже его.

— Здравствуйте, следовало для начала сказать, грубияны. — Голос оказался приятнее безразмерной внешности, затянутой в бесформенное зелёное платье.

— Здравствуйте. — Сказали они вместе и практически одновременно протянули свои документы. Женщина, перевела взгляд на бумаги, очутившиеся на её столе.

— Родители где? — Проговорила она, открывая Вовину папку.

— Заняты. — За обоих ответил Вова. — Не смогли прийти.

— Не смогли они… — Начала ворчать директрисса. — Вот так дети и попадают в дурные компании, пропадать начинают и вообще, что попало творят, кхм. Воловьев. — Она подняла взгляд на подтянутую фигуру Вовы. — Спортсмен. — Парень гордо выпрямился, грудь колесом…

— Значит, двоечник и шалопай. — Парень поперхнулся, в струнку тянуться перестал.

— Ничего я не двоечник. — Проворчал он, насупившись.

— Он за тебя контрольные в старой школе делал что ли? — Кивком указала на Илью.

— Я сам. — Краснеть парню не пришлось. Разве самую малость. Илья ведь действительно контрольных за него не писал. Обычно это делали девочки, которым Вова нравился.

— Сам он, — пробурчала директриса, открывая вторую папку. — Нельзя было секретарю документы отдать? Обязательно ко мне идти что ли?

Ребята недоуменно переглянулись. То есть как секретарю?

— А. — Женщина ткнула пальцем во что-то на бумаге. — Ленск. Понятно всё с вами. — Так и казалось, сейчас возьмёт и скажет «фу, деревня!». Но не сказала, зато посмотрела на них так выразительно, что обоим вдруг стало стыдно, причём непонятно за что именно.

Как оказалось, порядки тут у них несколько отличаются от привычных. Все новые ученики, обязательно посещали кабинет директора, либо сами, либо их родители, но, в отличие от Ленских школ, тут не требовалось говорить лично с директором, если нет каких-то особых вопросов. Достаточно просто отдать документы её секретарю. Любопытно конечно, но, спустя минуту после памятного взгляда (действительно надолго запомнился, обидно как-то, пусть всего на миг и не заслуженно, но таки почувствовать себя «деревней»), Илья покраснел. От обиды. На себя самого. Он же видел, какая огромная эта школа. Знал, какой большой город стал временным пристанищем для его семьи. Если директор будет с каждым учеником лично знакомиться и сам решать, куда и кого отправлять — на другие дела у неё просто времени не останется.