Мы прошли по первому коридору, а затем вошли в комнату, где было полно кроватей. Я осмотрелся в поисках Грейс. Медсестра подвела меня к кровати с занавеской и на долю секунды, прежде чем она отодвинула ее, у меня мелькнула страшная мысль — а вдруг они перепутали, и я увижу кого-то другого, а не Грейс? Я не мог поверить, что с ней все хорошо. Должно быть, они приняли ее за кого-то другого.

Я постарался взять себя в руки, медсестра стала отодвигать занавеску, меня опять чуть не вырвало, когда я увидел, что это была она. Ее веки задрожали, и Грейс открыла глаза, посмотрела на меня.

— Сэм, — скрипучим голосом произнесла она.

Я ринулся вперед, потом остановился. Мне хотелось ее обнять и притянуть к себе, но я был слишком напуган, боясь дотронуться до нее. Я шагнул вперед, она подняла руку. Я взглянул на медсестру.

— С ней все хорошо, — заверила меня медсестра.

Я соединил свою ладонь с ее, и поцеловал ее в лоб. Когда я отступил, она поморщилась.

— Прости меня, Грейс. — За поцелуй, за несчастный случай. Мне бы хотелось избавить ее от этой боли.

Она слегка мне улыбнулась.

— Я люблю тебя.

Всего несколько часов назад эти слова заставили мою душу воспарить. Теперь же они были неуместны. Она не должна меня любить, потому что я не имел права любить ее. Все было не так, как должно было быть.

Я подтянул к ней стул, чтобы сесть рядом. Мне хотелось запомнить ее красивое лицо, запомнить ее руки, запомнить ее запах.

Я не смог уберечь Грейс, но я должен был защитить себя от боли.

Я позволил себе любить ее совсем короткое время, думая, что это возможно — быть любимым. Но мне следовало догадаться. Я оказался недостаточно силен в этом.

У меня никогда раньше не было переломов.

— Ты в порядке, милая? — спросила мама, протягивая чашку с водой.

Я покачала головой.

— Да, со мной все хорошо. Где Сэм?

Моя мать взглянула на отца, сидящего с другой стороны кровати. Он похлопал меня по руке.

— Отдыхай.

— Я совершенно расслаблена. Обезболивающие позаботились об этом. Где Сэм?

— Не знаю, дорогая, — ответила мама.

Он был здесь, я вспомнила, когда они собирались вправлять мне ногу.

— Харпер? — позвала я. — Он ранен? — Она сидела на стуле у окна, уткнувшись в свой телефон.

Она подняла на меня глаза и отложила телефон.

— Нет. Ни в коей мере. Думаю, он пошел что-то собирать, хотя не уверена. Я постараюсь ему позвонить. — Она встала и вышла из комнаты.

Где он мог быть? Сэм Шоу, которого я знала, был бы рядом, когда я проснусь.

— Как ты себя чувствуешь, дорогая? — спросила моя мама.

— Хорошо, мам.

— Все не так хорошо. Мы очень волновались.

— Мне повезло, — сказала я. Когда я отходила от обезболивающих, слышала, как Харпер сказала, что, если бы машина остановилась на несколько дюймов дальше, все было бы намного хуже.

Но она же не остановилась.

И я отделалась только сломанной ногой, которая скоро заживет.

Единственное, что было неправильно, это то, что Сэма не было рядом со мной.

— Кто-нибудь может дать мне мой телефон? — попросила я, пытаясь передвинуться, чтобы сесть.

— Не двигайся, — сказала мама. — Я не знаю, где он. Харпер ушла, чтобы позвонить ему. Тебе нужно сосредоточиться на выздоровлении.

Никто меня не слушал. Я хотела увидеть Сэма.

— Они отпустят меня домой сегодня к вечеру? — Мне не понравилась мысль остаться здесь на ночь. Мы с Сэмом должны были провести вечер в его квартире. Сегодня должны были привезти кровать.