Они появлялись из ниоткуда целыми группами. В воздухе запахло неприятностями, а я внимательно смотрела, как за окном над замком кружат вороны.
— Уже сообщили! — усмехнулся кто-то в тишине.
— Ну, что вы теперь скажете? А? — ехидно заметил тощий король, глядя на подкрепление. — Долой самозванца и узурпатора!
Старый маг с длинной седой бородой в расшитой драгоценными камнями мантии глубоко вздохнул, а потом молча опустился на одно колено. Его примеру последовали остальные. Они так и стояли перед троном, склонив головы.
— Это… это…, - нервничали родители. — Я приказываю! Уничтожить их! Всех до единого!
Старик стоящий подле трона поднял глаза на любимого.
— Ваше Величество, — прокашлялся он, а по его щеке скатилась слеза. — Присягаю вам на верность, как мои предки присягали на верность вашим. Мы устали от дешевых трюков и фокусов. Тринадцатое королевство всегда принадлежало магам, поэтому позвольте нам вернуться. Мы сообщили во все магические советы…
Молодые маги плакали, глядя на замок. Один кивок головы, и весь зал расцвел волшебными салютами. Кто-то выпускал светящихся бабочек, кто-то разбрасывал в воздух яркие огни, а прямо по стенам расцветали удивительные цветы. Маги обнимались, улыбались, показывая все новые и новые чудеса. Какая-то девушка в мантии целовала долговязого юношу.
— Наконец-то! Мы сможем пожениться! — кричала она, прыгая от радости.
— По законам двенадцати королевств маги не имеют права создавать семьи, — послышался голос старика. — Благодарю вас, Ваше Величество, за вашу милость! Мы сообщим всем магам, что им разрешено вернуться… домой.
— Предатели! — орали короли и королевы, глядя на все пребывающих магов. — Подлые и мерзкие предатели!
— Спасибо, что напомнили о себе. Вы, господа и дамы, свободны. Но при одном условии. Я хочу, чтобы вы прямо сейчас передали власть своим сыновьям, — послышался голос в звенящей тишине. — Те, кто откажется это сделать — будут пользоваться моим гостеприимством еще очень долго. Хватит с меня Войны Ежиков!
Принцы стояли молча. Мне показалось, или вся бравада резко улетучилась, а основная подвижная часть речевого аппарата временно стала частью выделительной системы. Всем видом они как бы подчеркивали, что они — бедные, несчастные жертвы преподавательского произвола и ректорского беспредела.
— Как можно передавать им власть? Они же околдованы! — кричали короли. — Только после моей смерти! Тогда — да!
И тут среди криков послышался голос:
— Я передам свою власть, только если буду уверен, что это — мой законный наследник и единокровный сын! Мы не успокоимся, пока не узнаем правду!
— Да! — горячо поддержали другие. Маги с благоговейным трепетом внесли в зал черный ларец, распахнули крышку, и повисла тревожная, гнетущая тишина.
— Бери, чего стоишь! — послышался голос, а к шкатулке шагнули два брата — Фредерик и Фердинанд. Старший молча взял в руку медальон и с усмешкой показал его отцу.
— Бастард! — зашелся от негодования король, но медальон лег на руку младшего брата. — Бастарды! Какой позор! Вы хотите, чтобы я передал корону бастарда? Да ни за что! — Нет, это именно тот самый случай, — усмехнулся старший, глядя как младший передает артефакт следующему принцу. — Когда бастардом быть гораздо приятней, чем законным сыном…
— Не может быть! — кричал тощий король, пока его королева застыла на месте, прикрыв рот рукой. — И ты — бастард! О, предки! Казнить королеву! Это — государственная измена! Измена королю приравнивается к государственной измене!
Принцы по очереди передавали цепочку друг другу, стараясь не смотреть на отцов. |