|
Отец никогда не терял надежды на реализацию своих планов. Проблеск удачи — и мечты станут явью. Бизнес был для него и заразной болезнью, и прибежищем, и риском, и формой саморазрушения. Если бы отцу вдруг подарили миллион долларов, он изобрел бы тысячу впечатляющих способов растратить эти деньги до последнего цента. Это не было его фатальным недостатком; нет, у отца имелась целая дюжина других. Но этот был самым драматичным, из-за него финансовое положение семьи почти всегда было шатким. Отец невообразимо, неисправимо верил в себя. Чтобы спасти нас троих, мать научилась хитроумным уловкам. В отношениях с отцом она стала применять скрытую тактику. Все это подрывало не такой уж прочный фундамент их отношений. Отец и мать достигли совершенства в уничтожении лучших качеств друг друга. В чем-то их брак был классическим и очень американским. Они начали со взаимной любви, а превратились в заклятых врагов, где одному было противно даже слышать имя другого. В любви они зачали своих детей, которых потом ломали и калечили.
Обычно свои заявления отец делал во время ужина. И в этот раз он дождался вечера, чтобы сообщить о приобретении бездействующей автозаправочной станции концерна «Эссо», находившейся возле Коллетонского моста. Он верил в учтивость материнских манер, когда она находилась за столом. — У меня есть потрясающее известие. Особенно для мальчишек, — начал отец, однако в его голосе ощущалась неуверенность и даже некоторая слабость. — А девчонке остается лишь восторженно охать, — вставила Саванна, неторопливо поглощая суп. — Что за известие, папа? — навострил уши Люк. — Может, ты купил мне новые вратарские перчатки? — Нет. Тебе и старые сойдут. Когда я играл в футбол, мы были покрепче. Голыми руками мяч ловили и уж точно не клянчили каждый год новое снаряжение. — Пап, Люку уже малы старые перчатки, — вмешался я. — Да и мне тоже. Он в них играет со времени младшей лиги. — Сегодня у нас появился небольшой бизнес, — сообщил отец и отвел глаза от матери. — Я всегда считал, что разнообразие — ключ к успеху. После того паршивого сезона, когда креветки передохли, я подумал, что нам нужен резервный источник дохода. Палочка-выручалочка на случай чрезвычайных обстоятельств. — И что же, Генри, взбрело тебе в голову на этот раз? — осведомилась мать, с трудом сдерживаясь. — Чем теперь ты нас осчастливил? И когда ты вообще чему-то научишься? Когда успокоишься? У нас на счету нет и десяти центов. Как вообще можно было во что-то вкладываться? — Дорогая, банки затем и существуют, чтобы выдавать кредиты. Это их работа. — Но кредит открывают тем, у кого есть деньги, — заметила мать. — Что ты представил в качестве гарантии? Ты опять не оплатил закладные по своей лодке? — Да, — признался отец. — Мне пришлось проявить смекалку, чтобы обстряпать эту сделку. Они это называют творческим финансированием. — Кто называет? — Большие парни. Вот кто. — Поскольку мы практически нищие, тебе наверняка пришлось быть чертовски творческим, Генри. — Губы матери вытянулись в тонкую линию. — Надеюсь, ты не заложил остров? Генри, скажи, что не заложил единственную реальную ценность, которая у нас есть, наше будущее и будущее наших детей. Надеюсь, даже ты не настолько глуп, Генри. — Я не заложил весь остров, — ответил отец. — Всего каких-то сорок акров у моста. Там настолько топко, что и болотная капуста не растет. И, если желаешь знать, я сделал это на неплохих условиях. Пора выходить на новые горизонты. Теперь, когда я владею заправочной станцией, мне не нужно покупать топливо для лодки. |
