– Она сильнее, чем я мог вообразить, – вполголоса продолжает папа. – Она защитит Джеба. Они будут помогать друг другу…

Отчасти он прав. Мама сильная, и я напоминаю себе, что она выживет в Стране Чудес. Если бы Джеб был с ней! Тогда и он находился бы в чуть большей безопасности. Но я пока не говорила папе, что они не вместе. Сначала ему надо переварить то, что он узнал.

– С ними всё в порядке. С обоими.

Папе достаточно воспоминания о крылатом существе, которое помогло маме вызволить его из сада душ. Ему незачем знать, что Морфей – одна из целей нашей теперешней спасательной экспедиции. Но потом мне придется объяснить ту огромную роль, которую Морфей играл в моей жизни с самого детства. Хотя я никогда не смогу признаться, какую роль он должен сыграть в грядущем. Потому что я поклялась жизненной магией не говорить ни слова. Я даже не имею права рассказать Морфею, что тоже видела наше будущее.

– Проблема в том, – говорю я, – что кроличья нора засыпана. Все порталы связаны друг с другом. Поэтому, если вход не работает, не работают и выходы.

– Вот почему ты привезла меня сюда за воспоминаниями, – произносит папа, проследив ход моих мыслей. – Чтобы найти другой путь в Страну Чудес.

Мне страшно говорить ему, в каком состоянии Страна Чудес. Хуже всего, что виновата я. Эта трагедия произошла из-за моей некомпетентности, из-за того, что я пустила в ход силу, которой долго пренебрегала и не научилась пользоваться. И, чтобы исправить ошибку, я должна столкнуться со своим главным страхом.

Нам нужно многое обсудить, прежде чем я рискну добавить в этот коктейль еще и Червонную Королеву.

– Кстати, что случилось с кондуктором? – Папа, к моему большому облегчению, меняет тему. – Почему ты так с ним обошлась?

Я бросаю орешек в рот и отвечаю, жуя:

– Он назвал меня никчемной полукровкой. По-моему, я проявила творческий подход.

Мой голос заглушен шумом машин и голосами людей, которые доносятся сверху через вентиляционные отверстия.

Папа смахивает крошки с футболки с логотипом «Спорттовары Тома».

– Да-да. То вранье, которое я слышал от тебя и твоей матери, тоже можно было назвать творческим подходом.

Ох. Я бросаю в рот еще пригоршню орешков. Хотелось бы мне, чтоб наши отношения стали такими, как раньше. Как странно – их основой незаметно сделалась ложь. Без нее они ненадежны… сомнительны.

Я мучительно хочу обнять папу, но пропасть между нами слишком велика.

– Если мы желаем помочь маме и Джебу, – продолжает папа, – я хочу услышать от тебя честные ответы. Всю правду. Никаких больше приукрашиваний.

Я рассматриваю свои босые ноги и морщусь, когда наступаю на гальку и щебень. Не только мои ступни кажутся необыкновенно нежными и уязвимыми.

– Понятия не имею, с чего начать, пап.

Он хмурится.

– Я не жду правдивого рассказа сию секунду. Сначала надо найти «Таверну Шелти».

– Шелти?

Единственный Шелти, которого я знаю, – яйцеобразное существо из Страны Чудес. Тот, кого в книжке Льюиса Кэрролла зовут Шалтай-Болтай.

– Что это вообще такое?

– Единственная подсказка насчет местонахождения моей семьи. Там был мой дом.

– Там – в смысле, в Лондоне?

– Там – в смысле, в мире людей. «Таверна Шелти» – нечто вроде остановки на полпути между двумя королевствами, волшебным и человеческим. Она скрыта под землей.

Когда папа открыто признаёт существование волшебного иномирья, у меня кружится голова. Может быть, я ошиблась, когда решила, что он забыл, как следует обращаться с подземцами.