— Может, он вовсе не считает твое предложение таким уж выгодным?

— Ну, я все-таки не благотворительный фонд! Разумеется, если он предпочтет объявить себя банкротом, я ничего не смогу сделать.

— Банкротство неизбежно? — спросил Мэтт, притворяясь, что не в курсе всех проблем Сета с банком. Он не зря потратил время в Венгрии перед отъездом, скрупулезно изучая полученные документы. И это сработало — он не пробыл дома еще и суток, а Флер уже была вынуждена позвонить ему. Объятая паникой, она сказала все, что ему нужно было знать.

Она пойдет на все…

Он сжал руки, чтобы прекратить предательскую дрожь, которая его охватила, и постарался вникнуть в то, что говорила мать.

— И чем скорее, тем лучше. Я добьюсь своего в любом случае, куплю у банка, в конце концов.

— А пока что ты уже заказала проект архитектору!

— Ну да, ведь его еще надо будет утвердить на приходском совете!

— Ясно, таков план А, а каков план Б?

— О чем ты?

— Ну, должен же быть какой-то запасной план. Например, вдруг тебе все же придется перепродать все под бизнес-парк.

— Не придется! Запасной план — только знак готовности к поражению!

Да, и она еще отрицает, что ведет войну!

— Ну что? — Отец взглянул на Флер поверх побега фуксии, с которым возился, когда дочь поставила на полку рядом с ним чашку чая. — Что сказала эта дама из банка?

Флер вздохнула. Пришедшее утром письмо и страх, что Кэтрин Хановер воспользуется всеми своими деньгами и общественным весом, чтобы отнять у нее сына, заставили молодую женщину позабыть обо всем остальном. Она даже не помнила, как доехала до дома!

— Ну, я оставила ей все материалы о нашем участии в выставке в Челси.

— Ты не стала обсуждать с ней наши планы?

— Ее больше волнует превышение кредита. На следующей неделе она хочет снова поговорить с нами… с нами обоими. Но сначала мы должны дать ей наши предложения о том, как собираемся уменьшить свой долг.

— Скажи ей, пусть подождет до третьей недели мая. — Он снова занялся обрезкой черенка. — Тогда сама все увидит!

— Да?

Растение в горшке не имело ни бирки, ни номера с датой.

— Вот это станет настоящей сенсацией! Золотая медаль выставки, вне сомнения. — Господи, ну когда же отец перестанет витать в облаках! — Дайте мне еще год, и вы увидите…

— У нас нет еще одного года, — устало проговорила Флер.

Сет уже занялся другим горшком, не обращая внимания на ее слова и предоставляя ей одной разбираться со всеми столь неинтересными для него финансовыми проблемами. Для прорыва на выставке в Челси им нужна действительно желтая фуксия, но та, что отец держал в руках, была всего лишь кремовой. А кремовая никак не подойдет! Он просто сам себя обманывает…

— Миссис Джонсон сказала, что зайдет посмотреть на наши цветы на следующей неделе. Нам придется рассказать ей о наших действительных успехах.

Впечатлит ли даму из банка то, что она тут увидит?

— Вот это уж нет! — отозвался отец с неожиданной горячностью. — Где это видано? Может, еще и прессу пригласишь сюда за неделю до выставки? Столько лет работы коту под хвост, да? Никогда нельзя расслабляться, девочка моя, твоя селекционная работа может быть попросту украдена!

Флер рассмеялась, чтобы подавить тяжелый вздох.

— Ладно, хоть Кэтрин Хановер не интересуется твоим гибридом.

— Кэтрин? Да она бы душу продала, чтобы ее имя стояло на этом горшке, милая моя!

— Почему? Кто поверит, что она вывела такой сорт?

— Это и не важно! Зарегистрированное право на собственность — вот что действительно важно! Речь идет не о семейной гордости, а о том, чтобы обеспечить будущее Тома.