|
Я залетаю в первое, первое попавшееся. Я лечу по коридорам, я смотрю на жизнь — я вижу жизнь. Я смотрю, я вижу. Валерия. Она закончила лицей в Славутиче, она приехала покорять Киев, выбрав себе такую неблагодарную специальность, как физика. Я вижу душу — я вижу прошлое. Я вижу рок, я вижу скрипку, я слышу вокал. Я вижу название — группа «Мория». Как мелодия звуков перетекла в какофонию формул? Это — жизнь, это — Киев, это — город. Он меняет, он крутит. Люди могут не любить его, воротить нос — но город все равно властвует над ними. Не каждый город. Только великие города. Киев — великий город. Москва, Питер, Лондон, Париж, Рим… Берлин, Нью-Йорк… Эти города… Они вершат историю — в них переплетаются человеческие судьбы, они создают мир таким, какой он есть. А города в свою очередь создают люди — такие, например, как эта Валерия.
Дальше, коридоры, лица, лица, лица… Наталья, Мария, Анастасия, Сергей, Андрей, еще один Сергей, Павел… Города, города, города… Васильков, Белая Церковь, Крым, Севастополь, Ялта, Хмельницкий… Много городов — но один город. Все они — киевляне. И пусть новый, 2006 год они будут встречать по домам, пусть на каникулы многие из них покинут город — город их будет ждать. Разные истории, разные судьбы. Разные люди. Дурные, умные. Веселые, грустные. Высокие, низкие. Сильные, слабые. Добрые, злые. У каждого — своя история, своя жизнь. Кто-то читает, кто-то ищет работу, кто-то работает, кто-то играет в Мафию… Я никогда не был в общаге — я не жил там, я не знаю эту жизнь. Чтоб увидеть, чтоб почувствовать это, мне понадобилось умереть. Много ли я потерял? Много. Но у меня — свой путь, другой, параллельный с этими, простыми людьми. При жизни я бы прошел мимо них, даже не заметив. Они средние, обычные. Не сверкают их ауры, но души их горят постоянным, теплым огнем. У кого-то они будут гореть долго, у кого-то нет. У кого-то они вспыхнут, у кого-то потухнут. Но это не имеет значения — часть этих душ ушла в душу города, Киева, влилась в нее. И пусть кто-то из них покинет город, кто-то погибнет, не успев ничего в этой жизни совершить — где-то там, в астрале, их следы останутся навсегда. Дальше, дальше… Машина сенсея только у Левобережной — еще не пересекла мост Метро… Я не знаю, найду ли я в Сумракетм следы своего убийцы, найду ли я свое тело. Но пока я свободен — и в эти последние минуты я хочу увидеть тот город, в котором я прожил столько лет, но так и не познал. Жилые массивы сменяются промышленными зонами, я лечу дальше, выше, выше… Виноградарь. Ветряные горы. Высокий панельный дом. Окно, свет. Человек, парень. Кто он? Его зовут Дима, ему 22 года. Он — тоже программист. Он любит свое дело, я вижу это — его душа сроднилась с железом, он тот, кого в древние времена называли «мастером». Он чувствует токи электронов, он понимает логику нулей и единиц, и он любит эту логику. Он — хороший человек, он любит своих родителей, он ответственен и серьезен. Сошелся бы я с таким человеком? Не знаю — чего в нем нет, так это романтики! Это человек технологического века, в его ауре не осталось следов алых парусов, ему не понять романтику мечей и попутного ветра. Плохо ли это? Нет, он живет так, как он живет, и такие люди тоже нужны Киеву. Город — это огромный живой механизм, каждая из клеток которого разумна. Этот механизм знает, что ему нужно, и он сам регулирует себя. Мэр? Нет, мэр — такая же клетка, он так же отвечает на приказы города, как и последний бомж. И не важно, Омельченко это, Лужков или Джулиани. Киев, Москва, Нью-Йорк — это города, которые делают своих мэров, а не наоборот. Это Киев, возгордившийся Киев, скинул с Майдана фонтаны, Киев решил сделать себе корону — и получил монумент Независимости. Да, он был сотворен человеческими руками — но направлял эти руки город. |
