И все эти годы Сара переписывалась с Ариэль. Они не посылали друг другу факсов и не общались по электронной почте. Ничего современного – только старомодные письма. У Ариэль свободного времени было намного больше, а потому она писала по три, а то и по четыре письма на каждое послание сестры. И Сара привыкла к тому, что ей есть с кем поделиться. Надо поскорее рассказать Ариэль, думала она иной раз, хватаясь за ручку. И с нетерпением вскрывала конверты, подписанные изящным почерком кузины. За два года жизни в Нью-Йорке, когда после очередного кастинга она получала отказ, опять шла на пробы и опять получала отказ, только бодрая уверенность Ариэль, что все будет хорошо, что она сможет пробиться, придавала ей сил. В какой-то момент Сара вдруг осознала, что сестра – единственный человек во всем мире, который думает о ней, знает, где она живет и что делает. Единственный человек, которому она небезразлична. И с тех пор Ариэль превратилась для нее в своего рода якорь – пусть эфемерное, но пристанище.

А потом Саре исполнилось двадцать три года. Она уже работала секретарем в крупной фирме, но в свободное время продолжала ходить на пробы. В душу все чаще закрадывалось подозрение, что ей так и не удастся сделать сценическую карьеру. И в этот момент, когда разочарование было совсем близко, произошло еще одно значительное событие, изменившее жизнь девушки. Исполнительный директор компании, в которой трудилась Сара, ткнул в нее пальцем и сказал: «Хочу вот эту». Эр-Джей Бромптон был в компании чем-то вроде божества, и его слово имело силу закона. Так Сара стала персональным помощником одного из больших боссов. Но у нее почему-то с самого начала закралось подозрение, что он выбрал ее для чего-то... неприятного. Ну, может, компания готовит пилотный вариант усовершенствованной гильотины и аппарат надо на ком-то опробовать. Иногда она с тоской думала о том, что гильотина сделала бы все быстро, а обязанности персонального помощника все длятся и длятся и конца им нет. О нет, она больше не была безответной секретаршей, которая возится с бумагами, – о счастливые дни! У мистера Бромптона таких девушек было две. Обязанности Сары оказались гораздо разнообразнее. Она оказалась практически на положении жены босса – вот только без причитающегося женам секса. Не то чтобы она хоть на минуту подумала о возможности секса с боссом или о том, чтобы стать его полноценной женой. О нет – жены и семьи бывают у нормальных живых людей. После восемнадцати месяцев работы на мистера Бромптона Сара пребывала в уверенности, что он не человек. Только робот в состоянии столько работать. Иногда Сара пыталась намекнуть боссу, что она сама живой человек, ей нужен отдых, личная жизнь и все такое. Тогда он увеличивал ей зарплату, и девушка малодушно соглашалась не увольняться.

Письмо Ариэль пришло в тяжелый для Сары момент. Она начала ненавидеть себя за малодушное соглашательство со всеми причудами Эр-Джея Бромптона. Будь на ее месте девушка с твердым характером, она давно уже объяснила бы боссу, куда он должен пойти со своей работой. А еще Сара ненавидела себя за то, что так и не смогла стать актрисой. И ненавидела свою жизнь – каждый день. Больше всего на свете ей хотелось... хотелось не работать на мистера Бромптона.

План, изложенный в письме Ариэль, показался ее сестре ребяческим и невыполнимым. Но она чувствовала себя смертельно усталой. И не хотела проснуться сегодня в три ночи от очередного звонка босса, которому что-то понадобилось. Может, деловые бумаги. А может, сандвич с тунцом.

Все, что угодно, только не это! И Сара готова была согласиться на безумное предложение кузины. В конце концов, что такого страшного предлагает Ариэль? Жизнь, лишенная забот и проблем, жизнь богатой девушки из высшего общества. Есть еще мама Ариэль... но что такое одна-единственная пожилая леди по сравнению с целым морем проблем, которые захлестывают ее сейчас.