— Извини, я была на совещании, — черт, надо было соврать, что пропалывала огурцы и не слышала! Но врать я не любила.

— Ты же в отпуске, — недоверчиво хмыкнул он.

— Отозвали, — памятуя наших умельцев из отдела прослушки, я всегда старалась говорить по мобильному очень коротко, особенно сейчас: мало ли как меня еще захотят проверить, — ты что хотел?

— Да вот, думал вырваться к тебе, на природу… — игривые нотки в его голосе заставили меня поморщиться: как-то в самом начале наших отношений я предложила поехать ко мне на дачу, когда там никого не было, и теперь Макс постоянно намекал, что неплохо было бы приезжать «на природу» почаще. При этом желательно, чтобы ни родственников, ни соседей вокруг не было. Как я должна была при этом обеспечить наше «романтическое» уединение, мой приятель не уточнял. А еще после его приезда мне приходилось сначала жевать подгоревшее мясо с явным привкусом уксуса (Макс мнил себя великим шашлычником), а потом мыть шампуры и чистить мангал и заодно все вокруг…

— Извини, у меня не получится, — сухо оборвала я его.

— Да я уже понял, — хмыкнул мой приятель, — слушай, а квартира у тебя свободна? Я бы заехал, мы бы посидели…

— Сегодня не стоит, мои дома! Все, мне пора! — соврала я, нажала отбой и кинула телефон обратно в сумку. С Максом временами было приятно и забавно, но не сейчас, когда мне нужно было хорошо подумать.

Удивительно, но само наличие параллельных миров я восприняла очень спокойно. Наверное, сказывалось детство, проведенное в эпоху видеосалонов, где показывали боевики или фильмы ужасов, в том числе и про пришельцев с далеких планет. Какая разница: планета или мир, надо туда лететь или просто залезть в шкаф. Кстати, в этом ключе идея со шкафом мне нравилась значительно больше.

Меня беспокоило другое: почему наше обычно консервативное ведомство так рьяно взялось помогать чужому миру и зачем мне надо было стать принцессой этого мира.

Первое, что приходило на ум: шпионаж на благо Родины, но тогда человек, назвавшийся графом Алайстером (надо же, я запомнила его фамилию), явно не вписывался в эту концепцию. К тому же, из-за расположения ко мне, Павел Андреевич дал понять, что приказ был спущен с самого верха, а значит:

Так назначено судьбой для нас с тобой —

Служба дни и ночи.[2]

Интересно, с кем надо будет вести бой именно мне, причем верхом и со шпагой в руке?

Не испытывая иллюзий по поводу того, где я работала, я понимала, что сама вряд ли узнаю что-то, а Рой пока не желал делиться информацией. И угораздило же родиться похожей на эту принцессу!

Я невольно бросила на себя взгляд в витрину магазина: растрепанная блондинка с огромными голубыми глазами и, как там граф говорил, выдающимися параметрами, причем как верхними, так и нижними. Именно параметры и заставили, в конце концов, бросить спорт: у нас основной упор шел на плавание и бег, и я не могла тягаться с худощавыми, широкоплечими, по-мальчишески сложенными девицами. За этими размышлениями я дошла до своей машины.

Белый «тигуан» приветственно мигнул фарами, я села и провернула ключ зажигания. Мотор ласково заурчал. Я побарабанила по рулю, обтянутому кожей, решая, куда направиться.

На дачу ехать не хотелось, поэтому я набрала номер мамы и кратко проинформировала, что останусь в городе, в ближайшее время у меня возможна командировка, мне пора бежать — у меня опять совещание (похоже, врать про совещания входит в привычку), и отключилась, пока та не пришла в себя и не стала задавать вопросы, которые сделали бы честь всей нашей разведке.

Дома тоже делать было нечего, и я, проехавшись по набережным, благо летом пробки значительно реже, свернула к любимому ЦПКиО. Припарковав машину рядом с деревянным театром, я привычно прошла мимо будки охранников на мост.