– Но и я, и все мои подруги вязали бесконечные носки и шарфы, – возразила тетушка Лизель. – И шапки с варежками. Мы их ящиками в армию отсылали! Ульрика за прошлую зиму связала девять шапок. Правда же, милая?

Гален покачал головой:

– Простите, тетушка. Они где-то заблудились, или их все-таки не хватало. Я в жизни не надел носка, связанного не матерью или не мной самим.

– Ну, теперь о твоих носках и шапках можем позаботиться мы, – заверила его тетушка.

Однако Гален не мог сидеть без дела. Он слишком много лет вязал носки, или начищал оружие, или ставил лагерь. Поэтому каждый день вместе со щедрым обедом от тетушки он совал в сумку спицы и шерсть.

– Что ты делаешь, парень? – Дядя Райнер подошел по тропинке и остановился, нахмурившись, перед валуном, на котором устроился племянник.

Очевидный ответ был «вяжу», но Гален знал, что дядя вряд ли сочтет его забавным.

– Жду, пока Вальтер принесет мульчу для этой клумбы, – отозвался юноша, для ясности указывая на клумбу острой спицей. – Я предлагал помощь, но он настоял, что сделает это сам.

Вальтер Фогель взялся за Галена с первого дня, обучая его пользоваться различными садовыми инструментами и заставляя запоминать названия и происхождение растений, за которыми они ухаживали. В подчинении у Райнера Орма трудилась почти дюжина садовников, и все по-разному смотрели на свою работу в «королевской придури»: одни считали ее позором, другие – привилегией. В любом случае, к новичку отнеслись недружелюбно. Многие выбрали работу в садах, чтобы избежать отправки на фрон