Он надеялся, что недельное пребывание на Международной орбитальной станции может благотворно повлиять на поведение глупышки, зациклившейся на своих куклах и отказывающейся видеть реальную жизнь — и реальных мужчин, которые могли бы подарить ему внуков, маленьких автомобильных принцев. Может, его Принси хоть там, в космосе, заскучает по Земле и захочет обычного земного счастья? А то неясно, кто крепче спит: его дражайшая супруга или очаровательная, но упрямая дочь.

Годовой цикл подготовки космической туристки благополучно шел к завершению, и Принцессе осталось лишь пройти краткий курс выживания.

Как известно, русский посадочный модуль отличается от американского шаттла не только большей надежностью, но и определенной непредсказуемостью. Американский шаттл, подчиняясь умным компьютерам и бывалым пилотам, всегда приземляется на комфортабельный бетон родного аэродрома.

Русский же посадочный модуль, подчиняясь лишь законам тяготения да теории случайных чисел, иногда меняет расчетную траекторию и падает куда хочет — в пустыню, в тайгу, в океан…

Так что курс выживания — неотъемлемая часть тренировочного периода, тем более обязательная для космического туриста.

Вертолет, инструктор, десантирование… Трое суток в океане на спасательном плотике оказались для Принцессы, привыкшей к долгим круизам на отцовской яхте, забавным аттракционом.

Пустыня тоже не удивила — когда имеешь все, так легко отказаться на время от самого необходимого.

А вот заснеженная тайга показала норов.

Увы, Принцессе так и не удалось испытать ни волнительных перегрузок при взлете, ни полета в невесомости, ни опьяняющего адреналиновым выбросом приземления…

Катастрофа вертолета Центра подготовки космических туристов где-то в дебрях сибирской тайги вызвала небывалый ажиотаж.

Информационное цунами выбросило на всеобщее обозрение фотографию Принцессы в скафандре.

Солнцезащитное забрало еще не было опущено.

Закованная в космические латы, Принцесса казалась еще прекрасней, еще несчастней, еще более не от мира сего.

Информационные страсти разгорались не хуже лесного пожара.

Множились, множились и множились с пометкой «срочно» сенсационные факты, свидетельствующие о трагическом конце Кукольной принцессы.

Аварийный маяк с борта разбившегося вертолета слал пульсирующий сигнал о бедствии, и международная спутниковая армада четко фиксировала координаты вынужденной посадки.

Фрагмент географической карты Восточной Сибири с предполагаемым местом крушения злосчастного вертолета превратился в главную новостную картинку.

Но погодные условия, неблагоприятные для спасательных работ, не давали возможности облететь территорию заповедника, над которым случилось трагическое происшествие.

А других путей, кроме воздушного, в этой таежной, непроходимой буреломной глухомани не имелось.

Но эта метеорологическая неопределенность оставляла пусть робкую, пусть зыбкую, почти невероятную, почти нереальную надежду на то, что кто-то уцелел в авиакатастрофе, кто-то выжил. Ведь сколько чудесных и необъяснимых спасений было и еще будет…

Отец Принцессы с горя заперся в палате наедине с молчаливой женой. Она была единственной из окружавших его людей, кто оставался спокоен. И это внушало ему надежду.

Кукольные принцессы тоже не сомневались в чудесном исходе для своей принципиальной и последовательной, неизбалованной и строгой предводительницы.

Откровенно грустила лишь одна из них, пока даже не вошедшая в коллекцию официально. Та, которую миллиардер в ожидании космического полета дочери заказал у лучшего голландского ювелира. Это была суперпринцесса — с губками из рубинов, глазками из синих сапфиров, зубками из отборного жемчуга и платиновыми кудрями.

Но почему-то суперпринцесса получилась чересчур грустной.