– Все равно я не пойму.

– Что тебе понимать? Я только хочу объяснить, что не интересуюсь никакими личными отношениями. Так что, даже если я смеюсь твоим словам и нахожу тебя привлекательным, тебе следует вовремя притормаживать. Если надо, можешь использовать ведро холодной воды, только не дай нам зайти далеко.

– Ладно, – тупо согласился Ник.

– Повторю еще раз: я хочу свободы. По крайней мере на ближайшие пять лет. Абсолютной свободы.

– Я усвоил.

– Отлично.

– Никаких заигрываний.

– Можешь заигрывать с кем угодно. Только не со мной.

– Но мы вроде собираемся пожениться?

– Да, но это ничего не значит. Извини, – внезапно она снова разозлилась. – Уверена, у тебя и не было никаких намерений в отношении меня. И все мои выступления выглядят глупо. Поэтому постараюсь заткнуться.

– Хм… ладно.

Что это – неужели и она чувствует невидимые токи, пробегающие между нами, когда он держит ее в своих объятиях?

И также выбита из колеи?

Возможно, искреннее объяснение – именно то, что нужно. Он тоже не хочет никаких отношений.

Разве?

Они продолжали, танцевать, но больше уже не в одиночестве. Фотограф больше не снимал, и на танцплощадку начали выходить другие пары. Остатки дневного света померкли, но среди ветвей деревьев висели фонари, и вечер оттого казался особенно прекрасным – мерцание реки, луна, поднимающаяся над скалами.

Ему надо потанцевать с кем-нибудь еще, подумал Ник. Плохо танцевать только с Роз. Тем более после ее предупреждений. Но с ней его охватывали такие чувства… Просто непередаваемые.

Вполне нормально танцевать только с ней, почти яростно начал убеждать он себя. Она же не предлагала поменять партнеров. Никаких отношений она не хочет, так что расслабься. Можно жениться на ней, не боясь, что она навсегда к нему прицепится, а пока просто еще немного побыть рядом с ней. Ощущать под руками мягкие, плавные изгибы ее тела. Вдыхать аромат ее волос. Но так можно… потерять себя? Ничего. Ничего страшного с ним не случится. Очарование танца было грубо нарушено вторжением извне. Вдали послышались звуки сирен, показались огни.

Мотоциклы и машины. Эскорт. Вооруженные люди.

Музыка и танцы прекратились. Мужчины спешили к повозкам, женщины звали детей.

Из подъехавшего роскошного «роллс-ройса» торопливо вышел шофер, открыл дверцу, выпуская своих пассажиров. Мужчину в военной форме.

Женщину.

Джулиана. Они были достаточно похожи, чтобы узнать в них сестер, но тем не менее Роз – провинциальный ветеринар, Джулиана же – светская дама, холеная и надменная.

Роз все еще была в его объятиях. Они стояли посреди опустевшей танцплощадки. Ник ощутил, как она напряглась при виде Джулианы.

– Это Джулиана, – прошептала она. – А с ней, должно быть, Жак.

Крупные шишки. Оппозиция.

– Будем оптимистами, – прошептал он в ответ. – Это твоя сестра. Подойди и скажи, как рада ей. Не провоцируй беду, ожидая ее.

Но беда была уже совсем близко.

– Джулиана… – Роз, решив воспользоваться советом, шагнула навстречу сестре.

Джулиана не улыбнулась в ответ.

– Тебя тут не ждали, – ее беспокойство видно было невооруженным глазом. Не беспокойство даже, а страх. – Не нужна ты нам тут.

– Эрхард сказал, нужна, – Роз по мере сил изображала беззаботность. – Страна переживает не лучшие времена, и мы с Ником можем помочь.

– Глупости. Отец выгнал тебя отсюда, вот и оставалась бы там, где была.