— Стоит ли сожалеть о том, что произошло помимо вашей воли? Так же как и мне не о чем жалеть. Я росла и ничего не знала о своем высоком предназначении. Но я многому научилась за эти годы. Во всяком случае, изнеженной и капризной принцессы из меня не получилось, и слава Богу Но я должна кое в чем признаться — я выросла достаточно сильной и стойкой, чтобы суметь справиться со вспышками королевского гнева.

Тут Таня выразительно посмотрела в сторону Штефана. Шандор расхохотался.

— Речь, достойная Яначеков! — воскликнул он. — Эта ветвь семьи всегда славилась лучшими дипломатами. Мы благодарим тебя за понимание, дитя мое. Ты будешь настоящей королевой.

— Когда? — спросили Штефан и Таня одновременно.

— Думаю, уже на следующей неделе. Не напрасно мы ждали этого события долгие годы — почти все готово.

«Целая неделя?» — подумала Таня разочарованно. Она не могла дождаться, когда наконец назовет Штефана своим мужем.

Максимилиан и чиновники из тайной полиции несколько раз обращались к ней с подробными расспросами о покушении в Данциге. Таня терпеливо все рассказала, ей даже пришлось почти разыграть перед ними всю сцену до того момента, как она скатилась с постели. Слава Богу, они не стали интересоваться тем, что было потом, а удовлетворились ее объяснением — нападавший испугался ее крика и исчез. Серьезность, с которой проводилось расследование, окончательно убедила Таню, что она до сих пор находится в опасности. От этого возникло неприятное и ненужное ей сейчас чувство страха, от которого она с таким трудом избавилась после всех перипетий.

Ежедневно к Тане приходили учителя и занимались с ней по несколько часов. Оказалось, что прежде чем выйти замуж за короля, надо познакомиться с историей Кардинии, хотя бы вкратце. Кроме того, ей преподали несколько уроков хороших манер и придворного этикета, без знания которого жизнь во дворце весьма осложнялась, и Таня не раз испытала это на собственном опыте. Казалось, запомнить все эти правила невозможно, она дивилась количеству указаний и предписаний, особенно ей было в новинку узнать, что даже такая вещь, как одежда королевских особ и придворных, строго предписана в каждом особом случае. Таню учили двигаться и танцевать. Она привыкла носить довольно незатейливую обувь, разгуливая по грубым полам да по земле, а тут требовалось настоящее искусство, чтобы удержаться на паркете в изящных туфельках. Эти занятия, однако, доставляли ей немалое удовольствие и развлекали ее. Особенно ей трудно приходилось на уроках кардинского языка, который она пыталась немного освоить. К счастью, оказалось, что в Кардинии все высшее общество говорит на нескольких иностранных языках, в том числе на английском.

К Тане приставили специальную женщину, которая рассказывала ей все сплетни из жизни дворянских семей, и это делалось, по разумению Тани, для того, чтобы она не совершила ошибки и не отнеслась слишком дружелюбно к тому, кого не жалуют при дворе.

На этой же неделе Тане предстояло выбрать статс-дам и фрейлин для своей будущей свиты. Занимаясь этим, она тут же вспомнила Алисию, которая хотела заполучить эту должность, — в списке, представленном ей, так и значилось: «Госпожа Алисия Козак», но Таня и не подумала с ней встретиться. Остальные были представлены ей по очереди, и у Тани голова шла кругом: на ком остановить свой выбор? Дело это было нелегкое, она никого не знала, но на помощь ей пришла мать Василия и одновременно тетка Штефана, очень милая, умная женщина, совершенно непохожая на своего напыщенного и язвительного сынка. Таня по-настоящему сдружилась С ней, и обе они решили не слишком торопиться с выбором свиты.

Таня была так занята, что даже не успевала соскучиться по Штефану или задуматься о его занятиях.