После обеда он протопал в туалет, поудивлялся уже там: салфеточки, зеркала огромные, разноцветное пахучее мыло разложено маленькими кусочками, туалетная вода, розовая и лимонная, для протирки разных важных частей тела! Потом, еще через полчаса, их боцман, здоровенный молдаванин, и тралмастер, пожилой, дубленый всеми океанами белорус, начали орать песни!

«Да они же поддатые! Откуда взяли-то?!»

То, что на их пароходе к концу рейса не оставалось ни капли жидкости, пахнущей алкоголем, мог ручаться каждый из экипажа. Ну, удалось, вроде, боцманюге выклянчить у непреклонной стюардессы еще одну рюмочку коньяка… Вроде как. Так ведь для такого шикарного мореходного организма пятьдесят граммов любого напитка были как благорастворение во́здухов, не более… Загадка мучила его тогда не очень долго. Заглянув в знакомую уже туалетную кабинку ополоснуть руки, он еще раз восхитился зеркалами, кусочками мыла и…

Две литровые бутыли туалетной воды, в самом начале их полета радовавшие глаз перламутром нежнейших цветов, были цинично пусты! И лимонная, и розовая. Боцман и тралмастер поступили с напитком тогда со всей пролетарской беспощадностью.

Потом он вспомнил, как они с Валеркой варили на борту «Балтики» уху. Набегавшись за рабочий день по порту, навозившись с корпусом яхты, с веревками, со скобами и парусами, к концу смены они оба обычно страшно хотели есть. Валерка в обязательном порядке топал тогда в береговой рыбцех, притаскивал оттуда пару-тройку свежих нелегальных рыбин; вместе они их чистили, потрошили, ставили на электроплитку обширную алюминиевую кастрюлю…

Съедали все подчистую. Валерка был по молодости страшно прожорлив, оставлял на тарелке только кости и лавровый лист. Разговаривали, мечтали…

Самолет ровно гудел, своим неизбежным керосиновым стоном подавляя все остальные человеческие звуки. Глеб Никитин плавно уснул. И это было правильно. Его организм настойчиво требовал разумную компенсацию безумному ночлегу в странном отеле «Гэйнсборо Лодж», расположенном где-то очень далеко внизу, в городе под названием Лондон…

…Бухта застыла в знойном напряжении тропического полудня. Недвижимую, густую и плотную зелень ближних берегов от медленного мелководья отделяла незначительная полоска желто-белых пляжей. Прозрачная голубая поверхность, какой бухта была еще несколько часов назад, исчезла. Мощное карибское солнце уверенно накрыло прохладную воду тяжелым зеркалом отвесных лучей.

— …не утонула. Получается, что ты убил девчонку.

— Ну и что? Сама виновата — не те слова услышала.

— …

— Да и заорала она не вовремя. Испортила бы все дело. Я же не хотел…

— Еще пиво будешь?

— Давай. Хорошо здесь у тебя, тихо, спокойно… А в камнях сейчас жара дикая, неохота опять тащиться туда. Там не то что здоровье погубить, сдохнуть в два счета можно. До сих пор в глотке как бензина нажрался…

— Ничего, недолго осталось.

— Люди там не сильно на ситуацию сердятся?

— Терпят пока.

— Объясни им, что нужно еще чуток выждать, ну, пока шум-то утихнет.

— Грамотные, сами все понимают.

— А деньги когда за работу? Я не намерен ждать…

— Нечего было своими кулаками махать… Девке все объяснить можно бы было.

— Ага! И девка эта не по делу, и самолет тоже я кругами мотаться заставил!

— Не шуми. Товар интересный… И в этот раз, и через месяц еще будет. С этим вопросом закончим, тогда и о своих делах подумаем.

Авиационная девушка Джил строго следовала инструкциям и не беспокоила его, несмотря на все увлекательные события, происходившие с пассажирами «Боинга» на высоте тридцать пять тысяч футов.