— Так отец давно умер. И судим был за аварию. Он в такси работал…

— Если б за аварию… За убийство.

Григорьев не понял, о чем он толкует. Начальник рассматривал свой «паркер», не поднимая глаз.

— Какое убийство?! Не может быть!..

Мухин достал из папки документ, содержание которого он, судя по всему, знал наизусть.

— Обычное убийство. Так что извини…

У Кости возникло стойкое ощущение, что шеф что-то скрывает, а шансов узнать, что конкретно, не давал никаких. Это окончательно вывело парня из себя. Задыхаясь от возмущения, он почти прокричал:

— Вранье все ваши бумажки!.. Просто повод! Так и скажите!..

Мухин, наконец, посмотрел на собеседника, и тот прочел в жестком взгляде окончательный приговор.

— Не повод, а безопасность банка… Иначе меня самого выгонят.

Костя рывком поднялся со стула и вышел из кабинета, хлопнув дверью.

Какое-то время Мухин задумчиво смотрел ему вслед. Через пять минут начальник охраны забыл о существовании визитера. Он свято помнил здешнее правило: время — деньги.

Саша Веселовский поймал раздосадованного друга у самой двери.

— Ну, как?..

— Сказал бы я, кто твой начальник… Тебя загружать не хочу, все-таки на него работаешь…

— Неужели не взял?.. — На лице Сашки отразилось удивление, смешанное с чувством вины. Косте не хотелось обижать друга, в конце концов, тот сделал все что мог. Изобразив улыбку, он произнес:

— Не бери в голову. Проживу и без этой конторы. Заскакивай завтра, посидим.

Те кто служил в десантных войсках, хорошо знают: дружба, родившаяся в суровых условиях, проносится через всю жизнь. Известие о том, что Костю не взяли на работу, расстроило Веселовского не меньше друга. Они сидели в комнате Григорьева — оба слегка хмельные, но не пьяные. Парней разделял столик, на котором стояли бутылка с остатками водки, рюмки, тарелка с немудреной закуской. Тихо звучал магнитофон, однако даже группе «Любэ» никак не удавалось разогнать тоску-печаль.

Молчание нарушил Саша:

— Да, обидно… И ведь место есть!.. Думал, вместе будем…

— Для блатных, гад, держит!

Костя не смог скрыть злость. Его достал этот непрошибаемый тупизм. Ежу понятно, что начальник просто нашел повод!

Армейский друг попытался вступиться за своего шефа.

— Я у него после спросил. Говорит, такие правила.

— Брось!.. Какие такие правила?! Хочешь сказать, что в банке ангелы сидят с кристально чистой биографией?! Ладно, не стоят они того…

Костя разлил по рюмкам остатки водки.

— Давай, за нашу сорок седьмую… Гвардейскую!

Друзья чокнулись и залпом опрокинули рюмки. Веселовский сменил тему:

— Кстати, так знаешь, кого взводный наш в «Шапито» охраняет?..

— Клоунов, наверное. Чтобы их сырыми яйцами не закидали.

Саша покачал головой.

— Не попал. Слонов и тигров. У них там аттракцион. Зато, говорит, семья сыта: мясо, овощи — все есть. Даже навоз для участка пригодился.

Костя усмехнулся:

— От зверюг еду отрывает?.. А на службе, помнишь? Суровый такой мужик. Все нотации читать любил, а теперь вот дерьмо из-под слонов выгребает…

Зазвучала любимая песня. «Давай за нас. Давай, брат, до конца…» Костя увеличил громкость магнитофона. Дверь неслышно отворилась, в комнату заглянула Надежда Васильевна.

— Сделай потише, сынок, поздно уже!..

Костя послушно убавил звук.