– Вы за утешением, сестры мои? – поинтересовался Эммануил Олегович, протягивая Оле коробку с засахаренными, потрескавшимися конфетами.

    – Да, – твердо сказала Оля. После короткого обмена любезностями она сразу же перешла к наболевшему: – У меня страхи, – выдохнула она, надеясь на понимание.

    – Какого рода страхи? – с видом знатока спросил Закорякин.

    – Всякого рода, – вмешалась Ирочка, тяжело вздохнув.

    – Вы знаете, у меня тоже, – вдруг переменившись в лице, сказал Эммануил Олегович. – Иногда боюсь даже из дома выходить.

    Оля опешила.

    – Чего? – спросила она, не скрывая удивления.

    – У вас так бывает, что вы боитесь обернуться? – бледнея, спросил Закорякин, – будто за вашей спиной копошатся демоны. Толкаются там, сволочи, и ждут, когда же вы попадетесь им в лапы.

    – Воды, – только и смогла вымолвить Оля, открывая и закрывая рот, точно рыба на суше.

    Бегство от Эммануила Олеговича было быстрым и энергичным.

    Третьим психоаналитиком, выбранным Ирочкой, оказалась тонкая, как спица, женщина с длинными, вьющимися волосами. Она все время поправляла сползающие на нос очки и нервно теребила в руках карандаш. Когда Оля намекнула о своих страхах, карандаш хрустнул и разломился пополам.

    – И что, – с интересом спросила «спица», – вам вообще ничего не помогает?

    – Ничего, – сокрушенно ответила Оля, с надеждой глядя на возможную спасительницу.

    – А валериановые капли пробовали?

    – Пробовала.

    – А снотворное?

    – Пробовала.

    – А водку?

    – Нет, – мотнула головой Оля.

    – Ну так идите домой и попробуйте.

    На улице было свежо и солнечно, это благотворно сказалось на упадническом состоянии Ольги. Лицо порозовело, а глаза перестали суетливо бегать из стороны в сторону. Привалившись к фонарному столбу, она серьезно посмотрела на Ирочку и сказала:

    – Теперь-то ты понимаешь, что значит потерять личного психоаналитика?

    – Ага, – кивнула Ирочка, – ты была права – это настоящее горе. Давай завтра сходим к самому первому, к Уварову. Подумаешь, серьга в ухе, зато он хоть на психа не похож.

* * *

    Будильник крякнул и тут же получил тяжелый удар по крышке – Сергей Юрьевич Уваров не желал просыпаться в такую рань. Еще немного, еще хотя бы десять минут, а уж потом прямиком на кухню к бодрящей чашке кофе.

    – Зайчонок, я еще поваляюсь немного, – раздался сонный голос, и Сергей покосился на соседнюю подушку.

    Марина. Понятно… И опять это дурацкое прозвище «зайчонок».

    Уваров нахмурился – и как так получается последнее время, что она остается у него ночевать? Подобное не в его правилах, да и нельзя сказать, что Марина занимает слишком уж большое место в его душе.