— Ник, а ты что решил? Попробуешь к Вельскому устроиться? — неожиданно поинтересовался Ярик.

— Там и без меня есть кому работать, — отмахнулся я. — К тому же, Владислав Гаврилович всерьёз подумывает о том, чтобы закрыть клинику и ограничиться обычным кабинетом.

— Ну, вот! Что я и говорил, у нас теперь ни одной частной клиники не будет.

— А зачем, если все врачи принимают в больницах, а если тебе нужно персонально вопрос решить, то можно обратиться в частный кабинет? Конечно, я почти уверен, что рано или поздно кто-нибудь, да откроет новую клинику, но не сейчас.

— С чего ты взял?

— Закон Вселенной. Порядок возникает из хаоса, а затем снова стремится к нему, чтобы пройти полный круг. Мы существуем, словно в песочнице, в которой скульптор строит целые цивилизации, а затем рушит их взмахом руки, чтобы построить что-то новое.

— Ник, тебе точно надо было на философский поступать, а не в целители идти. Или это старость? — ухмыльнулся Ярик.

— Оба утверждения имеют право на жизнь, — туманно ответил я, не вдаваясь в подробности.

Приказ вступал в силу лишь с нового года, поэтому у нас оставалась пара месяцев, чтобы адаптироваться к новым условиям. Отделению предстояло сильно измениться. Например, Тихоновна с Жаровым всерьёз засобирались на пенсию.

— Вот оно мне это всё надо в семьдесят два года? Никакой благодарности. Вот брошу всё, и буду розы на даче выращивать. Весь двор засажу, выйду на крылечко и буду чай пить с самовара и розами любоваться, — заявила Тихоновна, когда очередной пациент вывел её из себя.

— Анфиса Тихоновна, примите от меня сердечную благодарность, — спохватился мужчина, сидевший с букетом цветов в руках. Он протянул целительнице розы и вынул из внутреннего кармана пиджака конверт.

— Александр Гаврилович, перестаньте, иначе в следующий раз будете искать другого целителя.

— Так я же хотел выразить свою признательность…

— Признательность нужно выражать отношением и уважением к специалисту, а деньги ваши — это пустое. Мне достаточно платят за работу, и можете поверить, я не бедствую. А розы люблю живые, которые растут в земле. Знаете, от этих роз, которые через пару дней завянут, у меня самой сердце сжимается, поэтому подарите их лучше более молодой и менее впечатлительной барышне.

Ещё позже распространилась другая новость: на место Леоновой заведующим отделением приходил Юрий Александрович Шеншин. С ним мы были хорошо знакомы и пересекались несколько раз, поэтому я рассчитывал поговорить с ним о частичной занятости после выпуска. Я принял решение не тянуть кота за хвост, а сразу брать дело в свои руки, и направился к Шеншину, когда тот появился в больнице, чтобы согласовать детали.

— Николай, не держите на меня зла, но у меня все ставки уже заняты, — развёл руками мужчина.

— Как так? Всего пару дней, как закон вышел, а ставки уже заняты.

— Ну, вот смотри: я пришёл работать на полную ставку, потому как заведующему отделением нельзя иметь меньшую нагрузку. После окончания стажировки остаётся Завьялов, к тому же, у меня полно старичков. Да, Анфиса Тихоновна и Афанасий Ильич выходят на заслуженный отдых, но прибавятся тот же господин Вельский и остальные, кому мотаться по городу совсем не с руки. К тому же, в этом году придут новые стажёры, которых нужно учить.

Вот тебе и озаботился заранее. Похоже, меня опередили ещё до того, как я мог что-то изменить. А что, на тёплое местечко всегда была очередь. Это было так в моём мире, справедливо это и здесь.

— В крайнем случае, я тебя пристрою, — успокаивал меня Шеншин. — Место найдётся всем, но я буду признателен, если ты попробуешь устроиться в отделение «скорой».