— Мне хотелось бы найти Рики как можно скорее, — произнесла она. — Я хочу найти его прежде, чем ввяжется Белле, потому что любая опасность для Рики лишит ее разума. Она сумасшедшая, когда речь идет о мальчике. Так же и Дэвид, но Дэвид жестче. Белле, отчаявшись, может сломить Дэвида, а мы не можем так рисковать. Вы просто обязаны найти ребенка, инспектор.

Она говорила с горячей убежденностью. Роджер не особенно разбирался в американском произношении, но ему показалось, что ее речь была слегка похожа на речь южанки.

— Дом находится на Вейвертри-роуд, Илинг, номер тридцать один — один из тех тысяч домов, которые выглядят одинаково. Я ушла оттуда вчера вечером, в пять двадцать. И все было в порядке. Рики дошел со мной до конца улицы. Сегодня я приехала туда в десять минут девятого и первое, что бросилось мне в глаза, — тишина. Белле часто просыпается поздно, но Дэвид встает рано, так же, как и Рики. Я поднялась наверх и нашла Белле и Дэвида в глубоком сне, так что не смогла их разбудить.

Роджер спросил:

— Они спали?

— Они дышали, — поправила она. — Это были наркотики, можете быть в этом уверены. Я не смогла достаточно быстро добраться до комнаты Рики. Он обычно спал на кровати, но теперь она была пуста. Одежда исчезла, так же, как и его чемодан, тот самый, который я разбирала, когда он приехал три недели назад. Белле просто не может жить без Рики.

Роджер почувствовал какой-то элемент осуждения Белле Шоун, неодобрения или же просто нетерпимости.

— Зубная щетка и другие вещи тоже исчезли? — спросил он.

— Да, — Лисса выпрямилась. — Хоть какое-то облегчение. Они не взяли бы зубную щетку, если бы не намеревались присматривать за ребенком.

Возможно, она имела в виду: «Если бы они намеревались убить его».

— Полагаю, что это ни о чем не говорит, — сказал Роджер.

— Вы что, не согласны? — спросила она резко.

— Полагаю, не следует все принимать так, как кажется на первый взгляд. Они могли взять его зубную щетку, если хотели заставить вас думать, что будут внимательно заботиться о нем. Ведь может быть и так?

Она уставилась на него, и сейчас ее медово-карие глаза не улыбались, они таили какую-то угрозу:

— Если вы скажете это Белле или Дэвиду, то я вам этого не прощу.

Для Роджера это прозвучало в чем-то по-новому. Работа с ней могла быть столь же взбадривающей, как и прогулка при ураганном ветре.

— Вы осмотрели остальную часть дома?

— Конечно. Задняя дверь была открыта.

Она отличалась дотошностью, замечала все детали и сохраняла трезвую голову. В довершение ко всему в ней было еще одно важное обстоятельство, которое могло служить истинной характеристикой ее натуры: она оставалась спокойной в чрезвычайных ситуациях.

Марино облокотился на стол и произнес с оттенком нетерпения:

— Лисса знает Шоунов лучше, чем кто-либо в Англии. Она может рассказать вам об этом по дороге.

— Ну хорошо. Я уже почти готов тронуться в путь, — сказал Роджер. — А вы пошлите за доктором и побыстрее. Он может им потребоваться. Может быть, я сделаю это через свое отделение?

— Я устрою с доктором, — сказал Марино.

— А мне нужно снова связаться со Скотленд-Ярдом.

Марино дал указание Хербу, и все следили за Роджером, когда он взял трубку, и внимательно, не пропустив ни одного слова, слушали.

Он говорил с Биллом Слоаном, который уже что-то знал.

— Билл, свяжись с отделением в Илинге, — сказал он, — и выясни, кто патрулировал Вейвертри-роуд прошлой ночью, а также — кто был на дежурстве в отделении.