По изрытому воронками полю далеко растянувшимися двумя шеренгами, одна за другой, шли саперы. Медленно, будто по болотным кочкам, осторожно ступали солдатские сапоги. В строгом шахматном порядке, где каждая клетка имела сторону не больше двадцати сантиметров, в землю чуть наискосок вонзался тонкий металлический щуп на двухметровой деревянной палке. Не встретив сопротивления на глубине ладони, щуп осторожно вынимался и снова через двадцать сантиметров входил под углом в самый верхний покров поля. Перед каждой пробой щуп зависал над землей, словно шахматная фигура в руке неопытного игрока, и опять входил в землю.

За «щупальщиками» шла вторая цепь — с наушниками на голове и с миноискателями в руках. Кольцевые приемники миноискателей покачивались над полем, и со стороны казалось, что десятки садовников, медленно продвигаясь вперед, поливают гигантскую клумбу из своих невиданных леек. В наушниках тихий треск, попискивание электрической наводки, и вдруг — зуммер! Это уже опасно. Это — металл. Может быть, не мина, просто какая-то железяка, ушедшая в землю еще в начале весенней распутицы. А если мина? Тогда тщательно фиксируется место наиболее сильного звучания зуммера, вытаскивается из-за спины небольшая саперная лопатка, и с бережностью археолога, вскрывающего следы древнего захоронения, сапер начинает по сантиметрам снимать землю слой за слоем. Но вот лопатка обо что-то звякнула. В сторону лопатку. Теперь только руками, кончиками пальцев. И наконец перед глазами предстает во всей своей ужасающей красе проржавевшая крышка противотанковой мины. Старой, изъеденной коррозией, самой страшной. От влаги и времени у нее внутри уже окислилась взрывчатка. На смертоносном тринитротолуоле уже появились маленькие желто-розовые хрупкие пузырьки — пикраты. Иногда — это зависит от состава взрывчатого вещества — они бывают нежно-зелеными. Такой мине и взрыватель не нужен. Малейшее прикосновение — и...

Какими только минами не упихана эта несчастная земля! Круглые металлические с гладкими крышками, похожие на перевернутую сковородку без ручки, с гофрированным верхом — в центре крышки небольшой столбик взрывателя; квадратные деревянные, напоминающие ящик для гвоздей. Взрыватель у них внутри, нужно только наступить на крышку. Маленькие — противопехотные. От них по земле всегда тянется тоненькая проволочка. Зацепился за нее — в этой малютке, величиной с чайный стакан, мгновенно сработает слабенькая петарда, стакан подпрыгнет над землей метра на полтора и оглушительно взорвется шрапнелью, расстреляв вокруг себя человек десять — двенадцать.

Главное — спокойно вывинтить взрыватель, не дать ему сработать. А если он уже проржавел? Есть, конечно, маленькие хитрости. Можно и проржавевший взрыватель убрать, но не всегда. Ну а если уж убрал его, тогда вытаскивай эту сволочную мину без опасений, швыряй ее в повозку или в кучу, словно полено, — ничего страшного. Лишь бы она была не окислившейся.

Вот и тянет лошаденка повозку к лесу, а в ней штук пятьдесят обезвреженных мин навалено. К концу разминирования сволокут их в одно безопасное местечко и взорвут к чертям собачьим, чтобы потом по этому полю можно было спокойно босиком ходить и под ноги себе не глядеть. Вот такая работа...

Так как на этом участке поле было очень большим, то один его край «обрабатывали» поляки, другой — метрах в четырехстах — русские.

Молоденький солдатик с наушниками поверх теплой шапки, с миноискателем в руках, подоткнул полы шинели под ремень для удобства. Он быстро и споро продвигался вперед, демонстрируя отточенность движений и приемов. Вот он «услышал» мину, присел на корточки, осторожно разгреб над ней землю, аккуратно вывинтил взрыватель и уже небрежно бросил ее в общую кучу.