— И мой нос чует! — согласился Шарик.

Почтальон Печкин в эту минуту выходил на тропу войны с кабанами. Вернее не выходил, а выбегал. Потому что антикабаний ши-цу-цы Каштан так рванул, что Печкин никак не мог затормозить и побежал за ним. И бежал всё быстрее и быстрее.

Как неопытный собачник, он намотал поводок на руку и теперь не мог его отпустить.

Сначала Каштан тащил его по зелёным полянам. Потом — через еловые посадки. Там Печкин потерял охотничью куртку. Потом он бежал через ореховые кусты. Там он потерял ружьё. Потом — через крапиву и малину. Там он потерял патронташ. Потом он бежал через болото и борщевик. Там он потерял охотничьи сапоги.

Каштан нигде ни на секунду не тормозил. Наконец он протащил Печкина через еловый бурелом. Там Печкин потерял последние трусы и нашёл трёх кабанов.

Увидев кабанов, Печкин так же быстро побежал обратно. Потому что кабаны побежали за ним.

Он пробежал через болото, где потерял сапоги. Но он не стал задерживаться. Потом он побежал через малину и крапиву, где потерял патронташ, но патронташ подобрать не успел. Потом он рванул через ореховые кусты. Где успел подхватить ружьё, но стрелять в кабанов не стал, было некогда. Он бежал буквально быстрее лани.

На его счастье тренированный на кабанов Каштан бежал сзади и всё время кусал их за ноги. Он буквально повисал на них. Кабанам неудобно было бежать с Каштаном на ноге, и они один за одним отставали.

Таким образом, к реке Печкин выбежал абсолютно без одежды только с ружьём в руках. Бежать в деревню в таком виде было неудобно, и Печкин бросился к «страусиному» сараю.

Он влетел в сарай, закрыл за собой скрипучую дверь, упал на сено, сваленное в углу, и решил ждать вечера.

Глава двадцатая. СТРАШНОЕ ПРИВИДЕНИЕ ВЫХОДИТ НА ПРОСТОР

Вечер был совсем, совсем весенний. Земля уже просохла и по ней можно было быстро бегать.

Кот Матроскин оставил своих страусят на попечение девочки Кати и отправился к заброшенному сараю поразмыслить на предмет создания там страусятника.

Лёгкие сумерки начинали надвигаться со стороны леса. Восемь сумерков уже кружились в воздухе. Где-то жутко подвывала сова.

Матроскин подошёл к заброшенному сараю и стал осматривать его снаружи.

Сарай был прочный, крыша железная, много окошек. Матроскин решил зайти внутрь.

— Ой! — сказал дядя Фёдор Шарику, лёжа на крыше лесопилки и глядя в бинокль сторожа Шуряйки. — Вижу, Матроскин к сараю приближается. Очевидно, пришёл по страусиным делам. Вот ворота открывает, вот в сарай входит. Видишь?

— Вижу, — отвечал Шарик, глядя в фотоприцел. — Может, он своих какающих куриц туда переведёт.

— Ой, что это? — удивился дядя Фёдор. — Он обратно бежит.

Матроскин вошёл в сарай и стал ходить, осматривая стены и пол. Вдруг он наступил на что-то живое и мягкое. Кто-то под ним дико завопил:

— У-У-У-У-У!

И бросился вон из сарая.

— Привидение! — завопил Матроскин и тоже бросился из сарая, но уже через окно.

Это было не привидение. Это был почтальон Печкин. Ему показалось, что на него наступил кабан, поэтому он подскочил, как укушенный, и полетел в сторону деревни!

— Фотографируй! — кричал дядя Фёдор Шарику. — Привидение бежит!

Шарик успел несколько раз щёлкнуть своим фоторужьём, прежде чем привидение скрылось из глаз.

— Всё, — сказал Шарик, — не зря мы здесь сидели. Привидение у нас в кармане.

Глава двадцать первая. ПРОСТОКВАШИНСКОЕ ПРИВИДЕНИЕ ВЫХОДИТ НА БОЛЬШУЮ ДОРОГУ

Кот Матроскин прибежал домой весь взволнованный, шерсть дыбом.