|
Слава коротко хохотнул, Мама поджала губы и покачала головой, печально и немного брезгливо. Сара вдруг сильно дернула меня за руку, я пошатнулся и с трудом сохранил равновесие. А в следующую секунду подземный толчок снова чуть не сшиб меня с ног. – Торкнуло, – сказал вдруг Слава. – Может, не стоит далеко ходить? – Стоит, – возразила Мама. – Дело серьезное, надо соблюсти все формальности. – Формальности… – протянул Слава. – Может, мне помочь Саре? – Справится, – отрезала Мама. – Решил ориентацию поменять? – спросил Эберхарт. – Да ладно тебе, хватит уже, – сказала Мама. – Сара, забирай его отсюда, нам работать надо. Подземные толчки не прекращались. Они слились в монотонную вибрацию, которая проникала в мой мозг, вступала в резонанс с чем-то внутренним и, странное дело, это было потрясающе, непередаваемо приятно. Я стоял, опершись на плечо Сары, мое тело тряслось в такт Мимиру, я наблюдал, как лампы под потолком медленно гаснут, и почему-то мне казалось, что все в порядке и ничего особенного не происходит. Вскоре свет погас окончательно. 10 Я проснулся от адской головной боли. Голова буквально раскалывалась, во рту пересохло, собственное тело казалось очень горячим и каким-то неживым и, в довершении всего, сильно болели гениталии. Я открыл глаза, повернул голову и она взорвалась изнутри. Я вздрогнул и сдавленно застонал. – Выпей, – раздался над ухом смутно знакомый женский голос. Я медленно и осторожно повернул голову еще дальше и обнаружил в поле зрения стакан с какой-то прозрачной жидкостью, а также тонкую и слегка морщинистую женскую руку, держащую этот стакан. – Что это? – спросил я. – Универсальный антидот, – ответила женщина. – Минут через пятнадцать станет лучше. Еще пятнадцать минут этого кошмара… проще удавиться… Наверное, на моем лице отразилось все, что я испытывал, потому что женщина сказала: – Ты не рожи корчи, а пей давай. Прыжок пережил, значит, и это переживешь. Прыжок? В памяти вдруг всплыли все события сегодняшнего (или уже вчерашнего?) дня. Прыжок, приземление, станция на Мимире, Рик, Мама, Йоши… а что потом было? – Пей, – повторила женщина в очередной раз. Я выпил. По вкусу и консистенции жидкость ничем не отличалась от воды. Может, это и есть вода? Ну хоть жажду утолю… Когда я запрокинул голову, допивая последние капли, в поле зрения появилась голова женщины и я сразу вспомнил, как ее зовут. Сара Лермонтова, первая заместительница начальницы базы по прозвищу Мама. – Узнал? – спросила Сара и почему-то ласково улыбнулась. Я осторожно опустил голову на подушку и закрыл глаза. – Узнал, – подтвердил я. – Тебя зовут Сара Лермонтова. Как к тебе положено обращаться – госпожа Лермонтова? – Можно просто Сара, – сказала Сара и я почувствовал по ее интонации, что она улыбается. – Полежи пока спокойно, а когда придешь в себя, тогда и поговорим. Через несколько минут я понял, что могу шевелить головой, не испытывая особых мучений. А еще через минуту я отважился повернуться на бок и приподняться, опершись на локоть. |
