|
– Мама у тебя только одна, – заявил он. – А насчет просто показать пальцем… Мэри не дура, она никогда не прикажет казнить того, кто еще не совсем достал всех окружающих. Тех, кого казнят, никому не жалко. – Йоши мне не показался человеком, которого никому не жалко, – заметил я. – Йоши – особый случай, – сказал Иоганн. – Он был хорошим парнем, но у него на сексе совсем крыша поехала. Мальчишки его не любили, брезговали, отмазывались всеми путями… – Какие мальчишки? – удивился я. – У вас тут есть мальчики-проститутки? Пол вдруг поднял голову и уставился на меня тяжелым злобным взглядом. Иоганн посмотрел на него и рассмеялся. – У нас кого только нет, – сказал он. – Конечно, есть, вот Пол, например. Как тебе Йоши, Пол? Пол скрипнул зубами и напрягся, как будто собрался встать, схватить Иоганна за бороду и повозить как следует мордой по столу. – Не сердись, Пол, – сказал Иоганн. – Извини. Давай пока замнем эту тему. От соседних столов донесся стук открываемых тарелок и звон вилок. Я обернулся и увидел, что Мэри, она же Мама, заняла свое место за столом. Выглядела она озабоченной и немного осунувшейся. – Мэри – хорошая женщина, – продолжал Иоганн. – Умная и не злая. Да и Сара, в общем-то, тоже. Жалко их. Я открыл свою тарелку и обнаружил на ней русские пельмени с майонезом. Странные у Мэри гастрономические вкусы. – Почему? – мрачно спросил Пол. – Ну как почему? Мы с тобой сидим себе и тихо ждем конца, потому что от нас по любому ничего не зависит. А Мэри с Сарой тяжелее приходится, им такое состояние непривычно. Иоганн произнес эти слова так спокойно и уверенно, что у меня екнуло сердце. – Думаешь, все кончено? – спросил я. Иоганн пожал плечами. – Точно сказать не могу, – сказал он, – да ты и сам понимаешь, точно никто не скажет. Но если бы я был в совете директоров «Шемаха Инвест», я бы голосовал против спасательной экспедиции. Когда все начиналось, люди на Мимире были нужны, а последние лет восемь это выродилось в такой балаган… Наркоманов и блядей стало больше, чем ученых. – Наркоманов? – переспросил я. – Тут разрешены наркотики? – Виртуалка – тоже наркотик, – важно провозгласил Иоганн, жестикулируя пельменем на вилке. – Пожалуй, даже посильнее героина. Я полагаю, в ближайшие часы Мэри снимет все ограничения на пользование виртуалкой. Когда это произойдет, лично я собираюсь войти в нее и больше не выходить. В смысле, в виртуалку войти, а не в Мэри. По-моему, самая приятная смерть из всех возможных. Я пробежался взглядом по лицам соседей по столу и обнаружил, что они восприняли это утверждение совершенно спокойно. Кажется, у них вообще нет сомнений, что станции пришел полный и окончательный конец. – А если подняться наверх? – спросил я. – Ледяные пробки можно пробить. – Как? – спросил Пол. – Да хотя бы проплавить. Ни за что не поверю, что на станции не из чего собрать хотя бы один нагревательный элемент. – Собрать-то есть из чего, – сказал Иоганн. – Только как поднять его наверх? Почти пятьсот метров по вертикальной стене – это не шутка. |
