— На вас?!

— Да нет. Не на нас, конечно. На отца. Шубу какую-то поминала, которую он так ей и не купил.

— А он что?

— Да ничего. Говорю же — сидит, улыбается только. И с восхищением таким на эту Лену смотрит, что аж завидно стало. Вот на тебя он так никогда не смотрел, мам!

— Ну почему, смотрел… — совсем уж убито прошептала Женя и проглотила жесткий слезный ком, давно уже застрявший в горле. — Он очень меня любил, между прочим… По крайней мере, мы очень дружно жили.

— Слушай, мам… А может, ему именно этого не хватало, а? Ну, чтоб эмоции страстные были, чтобы ор по любому поводу?.. Ты же такая спокойная у нас, лишний раз и голоса не повысишь… Может, тебе тоже так попробовать?

— Я так не умею, Кать…

— Ой, да подумаешь, проблема! Не умеешь — научишься. Дурная наука не хитрая. Давай, а? Мы его с Максом сюда приведем, а ты ему пару скандальчиков от порога закатишь. С истерикой, с оскорблениями там всякими… А что? На бумажке тебе напишем слова сильно ругательные, ты их выучишь заранее. А еще лучше — кинуть в него чем-нибудь! Аукубой твоей, например! Классно же будет! Под ней горшок тяжелый, декоративный… И растению вреда не будет, оно ж искусственное…

— Да ну тебя, Кать… — вяло махнула рукой в ее сторону Женя, чуть улыбнувшись.

— Или давай мы ему, например, наврем, что к тебе куча мужиков у дверей в очередь выстраивается? А что, классно! Пусть на ревность изойдет. Он же тебя ни разу даже не приревновал, пока вы вместе жили! И ты его тоже — ни разу.

— Катя! Ну куда тебя понесло-то, господи? Остановись давай! Какие мужики, какие ревности?

— Ну вот… — обреченно протянула Катя, откинувшись на спинку стула. — Я ж говорю — такая ты и есть. Нельзя, нельзя такой быть, мамочка! Сама ж видишь, как нынче крутые Лены мужиками командуют. И правильно, и где-то отца и поймешь… И я б на его месте нам ни фига не помогала… Он плюнул в нас, а мы утерлись!

— Ладно, все. Давайте закроем тему, — решительно хлопнула ладонями по столу Женя. — Нечего мать учить, какой ей надо быть, какой не надо… Принимайте такой, какая есть. Уж извините, другой не будет. А деньги к Новому году у нас появятся, это я вам обещаю. Когда тебе надо за свою турбазу платить, Максимка?

— Крайний срок — послезавтра.

— Это что, в понедельник, значит?

— Ага…

— Ну вот, к понедельнику и будут.

— Откуда, мам? Ты ж говорила, тебе зарплату задержат.

— Неважно. Сказала — будут, значит, будут. Ну что, посуду кто из вас будет мыть?

— Катька, конечно! — радостно выгнул спину от хорошей новости Максим. — Морской закон потому что! Она последняя ела.

— Фиг тебе! — резво развернулась к нему на своем стуле Катя. — У нас в семье давно морской закон не действует! У нас нынче закон летчика!

— Это какой такой закон летчика? — удивленно уставился на нее Максим.

— А такой! Кому надо — тот и уберет!

— Понятно… — тихо рассмеялась Женя. — Если жить по этому закону, то мне тогда в вечных летчиках придется всю свою жизнь пролетать.