— Ничего не надо. Просто можешь попозже накрыть на стол, если захочешь.

— Ладно, — сказала я, смахивая слезу. — Поднимусь к себе. Может, успею сделать до обеда французский.

И я поторопилась в свою комнату, но не стала делать домашнее задание по французскому, а села на кровать и уставилась на телефон, стоявший напротив меня на ночном столике. «Ну, давай же, телефон!» — приказывала я мысленно, но телефон не повиновался.

Где Хиллари? Я все время думала о ней, чувствуя, как напрягаются мои мышцы. Что она там делает так долго? Я смотрела на будильник каждые две минуты. Пять тридцать. Пять тридцать две. Пять тридцать четыре…

«Должно быть, она уже дома», — стала убеждать я себя. Потом я встала, но ноги у меня были как ватные. Я принялась шагать взад и вперед. Но в моей маленькой комнате не было места, чтобы развернуться.

Где она? Где же она?

Вдруг мне стало тошно. Как я могла бросить Хиллари и уехать? Какая я после этого подруга? Надо было пойти с ней, не стоило ее слушать. Я должна была настоять на своем. Вдвоем мы могли бы противостоять Сэнди. Я не смела оставлять ее одну.

У меня свело желудок. Руки стали холодными как лед. Я бросилась на кровать и уставилась на телефон. «Ну, давай, же, звони!»

И телефон зазвонил.

— О! — испуганно вскрикнула я, подпрыгнув почти до потолка, и задыхаясь проговорила в трубку: — Алло!

— Джули?

— Да?

— Привет, это мама Хиллари. Как у тебя дела?

— А… отлично, миссис Волкер. Хиллари…

— Ты не знаешь, где она? — спросила миссис Волкер. — Я сказала ей, что сегодня обед в шесть, потому что в семь у нас с ее отцом назначена встреча. Хиллари у тебя?

Я с трудом сглотнула. Рот вдруг стал сухой, как песок.

— Нет, нет, ее здесь нет, — тихо пролепетала я, и у меня закололо в затылке. Где же она? Где?

— Задержалась в школе? — спросила миссис Волкер. — Я знаю, у нее были проблемы с копией одного документа.

— Я… я не знаю, где Хиллари, — солгала я. — Я не знаю, где она, миссис Волкер. Но если увижу…

— Наверно, застряла где-нибудь в пробке из-за дождя, — предположила она. — Ты когда-нибудь видела такой ливень?

— Это просто ужасно, — пробормотала я, думая о Хиллари и Сэнди.

— Ну ладно, до встречи, Джули! Пока! — И миссис Волкер повесила трубку.

Я тоже повесила трубку и, закрыв глаза, прошептала:

— Пожалуйста, будь в порядке, Хиллари!

Потом опять начала терзаться: «Боже, как я могла оставить ее у Сэнди? Одну в доме убийцы? Бросить ее с ним, чтобы она рассказала ему, что хочет сдать его в полицию. Что я наделала?» Я спрашивала себя об этом, чувствуя, как меня все больше и больше охватывает паника, как ужасный холод пронизывает все мое тело.

«Я оставила Хиллари одну с убийцей. Неужели я послала ее на смерть? Неужели Сэнди и ее убил?»

— Обед! — Мамин голос прервал мои страшные размышления. — Обедать, Джули! Ты меня слышишь? Сколько мне тебя еще звать?

— Извини, мама. Иду! — крикнула я в ответ и сильно помотала головой, чтобы отбросить все пугающие мысли. «Джули, не сходи с ума, — приказала я сама себе, поднимаясь на ноги. — Да, я позволила воображению далеко меня унести. Но Сэнди никогда не причинит вреда Хиллари, — постаралась убедить я себя. — Никогда, никогда! Он не убийца, хотя и убил Ала. Это разные вещи». Я сделала глубокий вздох и, встав перед зеркалом над туалетным столиком, посмотрела на свое бледное лицо, встревоженные глаза, темные растрепанные волосы.