Барем вышел и закрыл за собой дверь.

Роберт велел себе немедленно убрать руки, прервать поцелуй и помочь Лидии сменить весьма откровенную позу на более пристойную. Но ничего не мог поделать со своим телом, попавшим в паутину чувственного голода, оказавшегося сильнее и могущественнее, чем он подозревал. Огромное усилие воли потребовалось ему, чтобы вынудить себя отстраниться и едва слышно выдавить:

– Он ушел. Теперь можно встать.

Подняв свинцовые веки, он уставился в лицо Лидии, которое было сейчас совсем близко. Его пальцы все еще ласкали ее голую спину, из-за предательской шнуровки с каждым мигом обнажавшуюся все больше.

Лидия, в свою очередь, приоткрыла глаза, ошеломленно уставилась на Роберта и облизнула губы, не отрывая взгляда от его рта.

– Я не хочу вставать.

Но им нужно убираться отсюда!

– Лидия…

– Нет. Не спорь. – Она коснулась его губ своими, распухшими и влажными. – Только поцелуй меня и покажи – я хочу знать.

Скорее приказ, чем мольба…

Роберт из последних сил боролся со своими низменными инстинктами. Как было бы легко ответить и удовлетворить просьбу дамы. Ведь обязанность джентльмена – подчиняться!

Слишком хорошо он знал свою натуру – и не доверял ей.

И прежде чем он сумел собраться с мыслями, чтобы выдвинуть какой-то неопровержимый довод, Лидия взяла в ладони его лицо и снова поцеловала, на этот раз крепче, более пылко и куда обольстительнее, чем прежде. Жар этого поцелуя растопил остатки решимости. Все добрые намерения полетели к черту. Правда, Роберт попытался оборвать поцелуй и сесть, но она наклонилась над ним и положила руки на его грудь. Для того чтобы приподняться, ему пришлось бы схватить ее и отстранить, но его ладонь лежала на ее голой спине, и схватить Лидию не представлялось возможным. Роберт с трудом перевел дыхание.

– Письмо Табиты у нас. Нужно скорее бежать отсюда, – выпалил он и выругался про себя: голос был хриплым, а в тоне звучало скорее предложение, чем приказ.

– Рано, – отрезала Лидия, поудобнее устраиваясь на его бедрах – сплошное нежное тепло, – а обещание пламенного рая, таившегося между ее бедрами, было совершенно недвусмысленным.

Роберт подавил стон. Он был возбужден до такой степени, что испытывал настоящую боль. Качая Лидию на бедрах, он дал понять, насколько сильно его желание, и теперь она сгорала от любопытства. Это было видно по ее лицу. Лидия смотрела на него, точно зная, что момент настал. Тот единственный момент, тот единственный шанс, когда она сумеет узнать, испытать сама то, о чем мечтала годами. Сначала мечты были невинными, потом – не очень, но теперь, прочтя все, что писала Табита, все, что описывала в мельчайших деталях, Лидия не могла больше жить в неведении, не познав то, что необходимо познать каждой женщине.

Тем более что с ней Роберт, единственный мужчина, с которым она хотела это испытать. Они вместе, в этой комнате, где будут надежно отгорожены от всего окружающего мира и где он обнимает ее, одетую в платье, специально предназначенное для того, чтобы соблазнять мужчин.

И их необычная поза, и странная ситуация давали Лидии некий шанс убедить Роберта и преодолеть его внутреннее благородство. Его неизбежное сопротивление.

– Мы уйдем… но немного позже. – Голос Лидии сам собой понизился до знойного шепота.

Слегка приподнявшись, она глянула ему в глаза и медленно, подчеркнуто неторопливо воспользовалась преимуществом, которое давала ей развязанная шнуровка: скрестила руки на груди и сдвинула с плеч крохотные кружевные рукавчики. Если она хочет добиться успеха, необходимы крайние меры. Нужно быть храброй: фортуна благоволит смелым.

Глаза Роберта расширились. Из-под длинных ресниц блеснуло расплавленное серебро.