— Я должен лететь в Пермь сейчас, — коротко сообщил он, поглядывая на кухню. — Иначе не успею подготовиться.

— Что за фокусы, Кость?! — чуть не заплакала супруга. — Сейчас полночь, Костя, ты с ума сошел!

— Я должен, понимаешь? Это даже не обсуждается. Меня завтра ночью будут ждать на железнодорожном полотне за гаражами… еще двое. Даже не ночью, а утром, ранним утром. Необходимо успеть.

Она отодвинула мужа от зеркала, схватив его за ремень влажными руками, удивившись какому-то неестественному выражению его голубых глаз. В них не было того блеска, который присутствовал раньше.

— Какие гаражи, какое полотно, черт возьми?! Что произошло сейчас здесь? Пока я принимала ванну! Признавайся! Кто вырубал свет во всей квартире?

— Не понимаю, о чем ты. — Стараясь не смотреть жене в глаза, он с силой отодвинул ее в сторону, схватил с вешалки пиджак. Когда за Константином захлопнулась дверь, Евгения опустилась на банкетку и начала всхлипывать. Ее губы скривились, как в детстве, когда в пермском дворе у нее кто-нибудь отбирал новую куклу.

Август как предчувствие

— Девушка, будьте добры, гелевую авторучку, пожалуйста, на минутку, только курсовую подписать. Представляете, подписать как раз забыл… Я тут же отдам, даю честное слово.

Юное безусое лицо в окне киоска вызывало доверие, располагало. Тонкие пальцы нервно барабанили по стеклу. Девушка, которой меньше тридцати дать было невозможно, тем не менее насторожилась:

— Так купи, парень! Всего-ничего, червонец… Какие наши годы! Пригодится в учебе-то! — и, как бы про себя, заметила: — Надо же, такой молодой, и уже курсовую пишет!

— Зачем? Есть у меня авторучка, — недоуменно протянул «студент». — Я на пару минут всего прошу-то!

— А где ж курсовая-то? — киоскерша придирчиво оглядывала парня с ног до головы. — Ни дипломата, ни портфеля, ни сумки… Из-за пазухи, что ли, достанешь?

— Вам что, жалко, да? — взмолился парень, явно теряя терпение. — Вот уж никогда бы не подумал.

— Ладно уж, подписывай свою курсовую, — словно устыдившись своего недоверия, сдалась киоскерша и протянула ему авторучку. — Так уж и быть.

Паренек быстро перебежал через дорогу и нырнул в проходной двор. Через минуту он стоял в телефонной будке и трясущимися пальцами старательно разворачивал бумажный пакетик. Вскоре из пакетика на заранее приготовленный листок бумаги просыпался белый порошок. Вынув из кармана только что купленную ручку, паренек быстро раскрутил ее. Стержень выбросил в урну, а стеклянную трубочку вставил себе в ноздрю. Аккуратно «всосав» в себя порошок, он какое-то время стоял с закрытыми глазами, потом не спеша вышел из будки и побрел в сторону шумного проспекта. Ненужная стеклянная трубка покатилась по асфальту.

Еще через пару минут парень полулежал с закрытыми глазами на скамейке, на подрагивающих губах гарцевала чуть заметная улыбка. Он не заметил, как рядом с ним опустился средних лет мужчина в сером плаще, с седеющими висками.

— Что, опять на подсосе? — поинтересовался он у паренька.