— Но, может, он захочет с нами поужинать? Или пообедать в воскресенье? Как ты думаешь? — волновалась Сигне.

Гуннар вздохнул.

— У него наверняка есть планы на выходные. Он же взрослый человек. Захочет прийти — позвонит или зайдет. Не мешай ему. Он же у нас только на днях ужинал.

— Я позвоню ему на всякий случай. Просто узнать, как дела, — потянулась за телефоном Сигне, но Гуннар ей помешал.

— Оставь его, — велел он.

Сигне отдернула руку. Больше всего на свете ей хотелось позвонить Матте на мобильный, услышать его голос, убедиться, что у него все в порядке. После того, что с ним случилось, — как она могла не волноваться? Случившееся только еще больше убедило ее в том, что мир угрожает безопасности ее Матте. Умом она понимала, что должна оставить его в покое. Но ее сердце требовало защитить сына. Да, он взрослый человек, но это не значит, что за него не надо волноваться. Сигне прошмыгнула в коридор и позвонила с другого аппарата. Ей ответил автоответчик. Сигне положила трубку. Почему он не отвечает?

— Я не знаю, что делать, — опустила голову Эрика.

В доме наконец было тихо. Дети заснули, и можно было присесть на кухне и перекусить горячим бутербродам в тишине и покое. Но Эрика все равно не могла расслабиться. Мысли об Анне не давали ей покоя.

— Ты просто должна быть рядом с ней. Ты нужна ей. Ты и Дан, — Патрик перегнулся через стол и накрыл ее руку своей.

— Что, если она меня возненавидела? — всхлипнула Эрика.

— Почему она должна тебя ненавидеть?

— За то, что у меня двое малышей, а у нее ни одного.

— Но ведь это нельзя изменить. Это… не знаю, как назвать… судьба, что ли… — Патрик погладил ее по руке.

— Судьба? — Эрика вопросительно уставилась на мужа. — Судьба уже достаточно поиздевалась над Анной. Только она наконец обрела счастье. Мы стали ближе друг другу И тут такое… Она меня ненавидит, я знаю.

— Как она? Ты же была там вчера.

Они еще не успели поговорить о визите Эрики к сестре: было слишком много дел. Свет свечи, зажженной Патриком, то освещал лицо жены, то погружал в тень.

— Она спала. Я немного с ней посидела. Она выглядит такой хрупкой.

— А что сказал Дан?

— Он в отчаянии. На него столько навалилось… Он пытается бодриться, но это тяжело. Эмма с Адрианом задают столько вопросов… Они спрашивают, где ребенок, который был у мамы в животе, и почему она все время спит. И он не знает, что им ответить.

— Она справится. Анна сильная, ты же знаешь. — Патрик выпустил руку Эрики и взялся за приборы.

— Не уверена. Человек не в состоянии вынести столько боли. Анна может сломаться. Или уже сломалась… — Голос у Эрики задрожал.

— Поживем — увидим. В любом случае мы будем рядом, — попытался утешить жену Патрик.

Он понимал, что это слабое утешение, но других слов у него просто не было. Человек беспомощен перед судьбой. Разве можно пережить смерть собственного ребенка?

Крик со второго этажа заставил их вздрогнуть. Вместе они поднялись наверх и взяли на руки по близнецу. Это их судьба. И они принимали ее с благодарностью.

* * *

— Звонили с работы Матте. Его не было на работе вчера, и сегодня он тоже не пришел. И не звонил, — Гуннар застыл с трубкой в руках.

— Я все выходные звонила, а он не брал трубку, — сообщила Сигне.

— Я поеду к нему домой.

Гуннар уже натягивал в дверях куртку.

В конце концов он понял, что все эти годы испытывала Сигне.