— Я бы хотела посмотреть, — сказала я и взяла фонарик, который она мне протянула.

Мы с Этаном шагнули вперед.

Покойный был помещен в простой деревянный гроб, который не особо помог защитить его от сил природы или прошедшего времени. Крышка была снята и прислонена к боковой части ямы, больше не прикрывая человека внутри.

Или то, что во всяком случае от него или от нее осталось. Плоть и мышцы исчезли, оставив за собой кучку костей. Некоторые из них было легко определить — тазовая кость, длинные кости рук и ног, они были разбросаны среди клочьев темной ткани и чего-то похожего на изогнутые остатки шляпы.

Мы, конечно, не судебные антропологи. Но было очевидно, что чего-то не хватает.

— Они забрали его череп, — сказал Этан, присев на корточки и положив руки на колени, пока осматривал останки. На его лице боролись жалость и гнев.

— Да, — тихо ответила Аннабель.

Этан посмотрел на нее.

— Они забрали череп, чтобы вызвать призрака?

— Я не знаю. Если потревожить бренные останки, то, безусловно, можно притянуть дух в этот мир. Это инстинктивная реакция, даже для тех, кто мертв: они чувствуют опасность, что что-то не так, и проверяют это. — Она перевела взгляд с нас на могилу, на ее лбу проступили морщинки от жалости и беспокойства. — Но некромантия прежде всего предполагает общение — помочь покойному понять, где он и почему, и передать сообщение его близким. Мы не творим заклинания и обычно не трогаем останки. Мы можем посоветовать семье переместить кого-то с одного кладбища на другое или перезахоронить в другом месте того, чья могила сместилась из-за непогоды — как после наводнения — но это все.

— Значит, если это не алхимия или некромантия, — произнес Этан, вставая, — возможно, это обычная магия. Мы поговорим с Катчером и Мэллори.

Аннабель кивнула.

— Возможно, они больше в этом поймут.

— Как ты это обнаружила? — спросил он Аннабель.

— Прошлым вечером я начала обход, чтобы проверить, так сказать, пульсацию кладбища, выяснить, не нужно ли с кем пообщаться. Закончила я сегодня, в итоге вернувшись на эту территорию, и обнаружила вот это. Вчера этого не было. Когда все увидела, я заперла кладбище и позвонила Омбудсмену, а потом вам.

Мое внимание привлекли комки темной почвы в низкой траве. Я обошла яму, перенаправляя свет фонаря.

— Ты что-то нашла? — спросила Аннабель.

— Возможно, след, — ответила я. Недалеко от изножья могилы на гравийной дорожке, словно крошки, валялись комки грязи. Я пошла по следу из грязи, но далеко он меня не завел — всего метра на три от конца могилы.

— Куда ведет эта дорожка? — спросила я Аннабель, когда вернулась.

— Она идет вокруг кладбища и соединяется с главной дорогой недалеко от ворот.

— Пойду пройдусь по ней, — сказала я Этану.

«Проводи Аннабель и позвони моему дедушке», — сказала я Этану. «Попроси его подогнать фургон. Встретимся там».

Этан поглядел в окутывающую тьму.

«Ты уверена?»

«Все будет хорошо», — заверила я его. «Но я возьму фонарик».

***

Обычно я наслаждалась ночью. Вампиры, в конце концов, были ночными существами. Мы жили в ночи, наслаждаясь ее запахами и звуками. Но я никогда не была фанатом кладбищ, и тот, кто может вскрыть могилу и украсть череп, похоже, будет не прочь напасть и на меня. Поэтому я держалась настороже.

Я проследовала по следу по кладбищу к его задней части. Ограда из сетки-рабицы здесь была в худшем состоянии, нежели у главных ворот, деформированная и ржавая, согнутая под тяжестью выступающих кустов и в некоторых местах едва держащаяся на железных столбах.