Но не в том проблема, а в амулетах Мастеров. Вот один уже активирован и трава вокруг нас становится ножами — острыми и опасными. Не просто так, а еще способна выстреливать снизу вверх, будто арбалетные болты. Опять приходится изменять пространство, выворачивая в обратную сторону энергию выстрелов. Впрочем, во всем есть свои положительные стороны… Немного изменить вектор возврата, и вот уже ставшие тверже стали травинки летят в направлении эльфов.

— Ллиент! — звучит слово-ключ, что отменяет действие амулета. — Дзелле-та!

О, а это уже нецензурная брань в адрес меня и мне подобных. Приятно слышать такое во время боя, свидетельствует о нервишках расшалившихся, да и другие признаки имеются. Амулет ведь хороший был, рассчитывали на него. Зря.

Времени, потраченного эльфом на дезактивацию собственного заклятия, хватило мне, чтобы резким натиском отделить противников друг от друга. Совсем разные ситуации — сражается против тебя пара или же два отдельных индивида. Вот и сейчас сбились с ритма, разорвалась связь, перестали чувствовать напарника на какое-то мгновение. Уже достаточно. Даже не мне, Роолгу. Пустотник разделяется на множество копий, причем все из них ложные, иллюзии… только одна действительно способна убить. А вот какая? Вопрос исключительно для эльфов, я уж точно не ошибусь. Не зря же усилил искажения пространства, чтобы нельзя было поисковыми импульсами определить, кого именно бояться.

Хана! Им, конечно же. Попытались отразить то, что простыми методами не отразить. Им бы действовать атакующей магией или, на крайний случай, ударить по инициатору воздействия. По мне. Ан нет, вновь попытались совместить ментальный посыл и чисто защитные чары. В результате один лег замертво от вошедшего прямо в сердце меча Роолга. Второй же… наткнулся уже на мой клинок. Не слишком удачный удар, он только вспорол живот.

Ужасно, когда в агонии корчится даже враг. Я предпочитаю добить сразу. Мы ведь не эльфы, чтобы убивать медленно, наслаждаясь самим процессом умирания живого существа. И подводят серьезную философскую базу извращенного порядка. Дескать, только в муках разумное существо может просветлиться и перейти на более высокий уровень существования. Вот только сами они как угорелые бегут от такого «просветления». Особенно, когда в лапы к Некронам попадут. Те хоть существа практически безэмоциональные, но любят воздавать тем же, что получили. То есть остроухим, попавшим в их неживые, но загребущие лапы, приходится ну очень невесело. Парадокс, однако.

— Сколько заслонов поставили? — орет Роолг, тряся помирающего Мастера Зверей, словно трактирщик клиента-забулдыгу, задолжавшего много денежек. — Где они? Отвечай!

Экстренное потрошение во всей красе. Роолг это не только может, но и умеет. Помню, как однажды он буквально на сотню кусков расчленил кобольда, никак не желавшего показывать дорогу. по которой можно было уйти от их подземных патрулей. Но все же расколол упрямца, причем всего за четыре минуты. А тут… справится, если только подопечный сам не окочурится раньше времени. Или…

Думаю, Пустотник так и не понял, что случилось, почему его схватили сзади, а мир вокруг мигнул и вновь проявился. Только что он был рядом с умирающим эльфом, а тут уже совершенно в другом месте.

— Что такое! — вскинулся он. — Огар! Ты что творишь, так ведь и рехнуться можно… Пырнул бы клинком назад, и не было бы у меня больше старого приятеля.

— Ага, верю… Чтобы ты, да не почуял, кто за спиной стоит. Не верю. У вас, Пустотников, глаза не то что на затылке, а вообще полный круговой обзор.