– Мы откроем тайну тебе, о достойный Аббас-ага, – раздался голос вали. (Застыл, зажмурился евнух за своими коврами.) – Слушай. Эти два северных мальчика – не просто живой талисман. Это наша судьба на отмеренный нам Аллахом остаток жизни. Выслушай тайну, Аббас-ага, и проникнись трепетом, как будто не звуки слов раздаются здесь, а шаги самой вечности. Вот карта. (Шорох ткани и звон колец: отдёрнута штора на стене.) Вот наш Багдадский пашалык . Он похож на скарабея , брошенного в муравейник. С одной стороны досаждают курды, которые никак не хотят понять, что они завоёваны, и должны либо смириться, либо умереть. Нет. Не хотят. То один, то другой ханы и беки поднимают местные племена на войну с Османской империей, Великой Портой. А вот другая сторона – проклятый Иран. Не может признать утрату Иракских земель и кусает нас зло и упрямо, особенно за эти вот два города – Неджеф и Кибелу. Они, как говорят, священные города у шиитов. Наш предшественик Хасан-паша пробовал всё: рубил их саблей, роднился с арабскими шейхами, раздавал чины и подарки, разжигал усобицы. И что он имел в результате? Вечные восстания племён, особенно мунтафиков. Мы бы отдали шиитам эти бедные, маленькие Неджеф и Кибелу, пусть подавятся, но что скажет султан?

Теперь, наконец, о султане. Мы исполнены надеждой, мы мечтаем, что он выполнит нашу просьбу: переведёт нас из беспокойного Багдадского пашалыка в другое место. Тихое, уютное и безмятежное. Приготовься, Аббас-ага, услышать тайну из тайн дум моих. Таким местом мы считаем Хиджаз. Великая Порта относится к этому пашалыку иначе, чем ко всем остальным завоёванным провинциям. Хиджаз не платит дани в казну. Напротив, паши Египта и Сирии обязаны отправлять туда дары для знати и духовенства. Они обязаны так же ссужать деньгами вождей хиджазских племён, через земли которых проходят пути паломников. А всё дело в том, что на территории Хиджаза находятся священные города ислама – Мекка и Медина. Господство над ними Османской империи – лишь для вида. Но это назывательное господство как бы даёт ей право на духовную власть над всеми правоверными мусульманами.

Да, наместник султана не имеет там силы. Он лишь его представитель при шерифе Хиджаза. Но зачем нам власть здесь, в Багдаде, думаем мы, если днём мы вынуждены подавлять чьё-либо восстание, а ночью гадать, как предотвратить новое! С Багдадской провинции мы собрали уже столько денег, что не истратить и за четыре жизни. Самое время воспылать страстью к религии и просить султана перевести нас в Хиджаз. Там нет реальной власти, но там спокойно. Не нужно отвечать за нежелание арабов и курдов быть рабами Великой Порты. Не придётся каждый день примерять шею к топору стамбульского палача. Трать денежки, ешь, спи, улыбайся в ответ на угодливые улыбки мекканского духовенства. А какими райскими цветами распускаются там ярмарки в сезон хадджа ! Как хорошо ездить по ним на лучшем в Хиджазе коне, сыпать золото, ловить восхищённые взгляды, покупать рабов и невольниц!

И вот здесь, почтенный Аббас-ага, мы разрешаем тебе задать нам вопрос. Догадайся, какого вопроса мы ожидаем.

– Да проститься мне моя дерзость, о великий, – послышалось хриплое почтительное карканье, – но я думаю, что вопрос здесь может быть только один: как султан назначит вашу милость наместником Хиджаза, если там уже есть наместник?

– Ты очень мудр, наш верный Аббас-ага. И мы думаем, что тот, кто может правильно поставить вопрос, сможет надёжно его и решить. Наместник Хиджаза в нужный момент должен, немного похворав, отправиться к Аллаху. Мы сообщим тебе, когда этот момент настанет. Но это в будущем. А пока – есть ещё один вопрос. Как сделать так, чтобы султан назначил наместником именно нас?

– Деньги могут многое, о великий.

– Правильно. Чтобы стать наместником Молдавии или Валахии, нужно пять или шесть миллионов пиастров.