— Не хочу о нем говорить… противный! И вообще, его бог покарал — представляешь, на него упала кухонная полка.

Послышалась мелодия из «Волшебной флейты» Моцарта — дал о себе знать телефон. Светлана машинально достала аппарат из кармана широких удобных джинсов.

— Да? Гм… — Она резко захлопнула крышку телефона и с каким-то остервенением сунула его обратно в карман. — Вот идиот! Телефон, что ли, отключить?

— Снова маньяк? — Дина сунула в огонь сухие ветки и принялась с удовольствием смотреть, как костер разгорелся на ее глазах, от него полыхнуло жаром. В этот утренний час, когда солнце было еще бледным, и лучи его не могли пробить туман, и тепло еще только ожидалось, костер был просто спасением. — Не думаю, что из-за какого-то придурка тебе надо отключать телефон. Твоя мать с ума сойдет, если не сможет дозвониться до тебя.

— Это точно. Ну что, нести котелок с водой?

— Неси. Не знаю, как ты, а я на природе всегда есть хочу. У нас есть черный хлеб?

— Есть. Сейчас расстелю плед, нарежу хлеб, посолю. Ой, умираю, как хочется хлеба! Вот смотри: в городе мы разве получили бы столько радости от куска простого черного хлеба с солью? Может, домик купить где-нибудь на берегу? В деревне, к примеру? Здесь совсем рядом есть населенный пункт.

— Да, есть, только в этой деревне живут одни миллионеры. Думаешь, ты одна сообразила, что жить в деревне на берегу Волги приятнее, чем в городе? Эх ты, Светик!

Светлана принесла из машины плед, расстелила его неподалеку от костра на холодном песке, достала еду, тарелки, нарезала хлеб, посыпала каждый кусок солью, протянула ломоть Дине:

— На, подружка, а то с голоду умрешь. Ты права. Меня мать знаешь как отговаривала от этой поездки? Говорит, что вдвоем опасно отправляться на природу — хоть в лес, хоть на пляж. Я понимаю ее, но ведь невозможно жить в постоянном страхе, что тебя кто-то изнасилует или убьет. Не знаю, рассказывать тебе или нет… — говорила она с набитым ртом.

— По-моему, мы с тобой рановато присмотрели мне свадебное платье, — вдруг сказала Дина, и на ее еще недавно таком спокойном и улыбающемся лице появилось выражение полного отчаяния и боли. А из глаз покатились слезы.

— Дина, да что с тобой?! Вадим? Что он тебе сделал?

— В том-то и дело, что ничего. — Она с трудом проглотила кусок хлеба. — Ты помнишь, недавно я простудилась, была вообще никакая. Лежала, потная, под одеялом, в соплях, слезах, кашляла так, что грудь болела, все мышцы. Понятное дело, красоткой меня назвать тогда было никак нельзя. Ты же сама видела. Так вот. Вадим был у меня всего один раз. Принес яблоки, побыл пять минут, сказал, что у него много работы, и ушел. Он сбежал, понимаешь?!

— Вадим? Вот никогда бы не подумала! Вроде бы положительный, всех поучает… Может, он боялся заразиться?

— Конечно, боялся. Но я-то думала, что, если человек любит, он не то что пять минут с тобой посидит — он вообще будет постоянно при мне, чай приготовит, горчичники поставит, банки. Родители-то мои как раз в деревню уезжали, ты была на работе. Хотя ты-то и банки мне поставила, и лекарство принесла, если бы не твои антибиотики, не знаю, когда бы я поднялась.

— Я не могла бывать у тебя каждый день, извини.

— Света, да при чем здесь ты?! Замуж-то я собиралась не за тебя, а за Вадима! Вот и думай после этого — стоит ли связывать свою жизнь с таким человеком или нет.