Морган продолжал жужжать над ухом, но Нова перестала обращать на него внимание.

Три дня подряд она пыталась убедить родителей не отсылать ее из дома. Мама и папа оставались непреклонны. Элефтерия не была столь уверена в правильности решения, но поддержала отца. Единственным, кто высказался против ее отъезда, оказался Эдвард, и это Нову удивило. Ей всегда было трудно понять Эдварда: словно его разум скрывался за надежной стеной. Зеб однажды пошутил: Эдвард слишком скучен, и потому чувствительности Новы просто нечего улавливать в его мозгу. Поэтому было удивительно видеть, как он выступает за возможность ей остаться.

Но никакие уговоры не помогли, особенно после появления свежих репортажей о нападениях мятежников на Антигу Прайм. Если до того в голове родителей и оставались хоть какие-то сомнения, после таких новостей они окончательно исчезли. Их решение отправить Нову на Тирадор осталось непреклонным — Нова едет на Тирадор, как минимум на несколько месяцев, — пока не улягутся нынешние беспорядки.

Если они улягутся. И если пришельцы не смогут одолеть человечество.

— …Конечно, у меня был выбор, кого сопровождать, но я выбрал тебя не просто так.

Нова поняла, что Морган говорит о ней.

— О? — уклончиво произнесла она. Похоже, в ее участии необходимости не было, Морган просто обожал звук собственного голоса.

— Верно! Ведь ты, Нова, особенная. Не знаю, чем именно, но ты выделяешься среди всех прочих девушек. — Говоря это, парень неотрывно таращился на ее грудь.

И тут Нова вновь услышала, как Морган безмолвно говорит: «Дождаться не могу, чтобы увидеть, какова она нагишом».

А затем девушка услышала еще кое-что.

Фразу, произнесенную голосом ее отца.

«Черт побери, что ты творишь?»

Затем жгучая боль, как будто ее кто-то ударил по лицу.

Не понимая, как такое возможно, Нове вдруг стало известно: только что кто-то ударил ее отца.

И в тот же миг из динамиков раздался компьютеризированный голос: «Пассажиры, прошу внимания. Мы взлетим через десять минут. Пожалуйста, включите свои фиксаторы и приготовьтесь к взлету».

Морган немедленно нажал кнопку, активируя встроенные в кресло эластичные фиксаторы — перед взлетом они раздуются в огромные шарообразные подушки, чтобы уберечь пассажиров от сильных перегрузок второй космической скорости.

А вот Нова свои не включила. Что-то шло не так. Девушка не знала, что именно, но внезапно, с кристальной ясностью, она осознала, что ее семья попала в беду.

Нова поднялась с кресла.

— Мне нужно уйти.

С лица Моргана, пока она перелезала через его сиденье в проход, не сходило изумленное выражение.

— Что? Нова, что ты…

Не обращая на парня внимания и трепеща от перспективы не слышать болтовни о пэдболе и сальных мыслишках о ее теле в течение всего пути до Тирадора, Нова двинулась к выходу.

Стюард преградил ей путь:

— Мэм, прошу прощения, но…

Выпрямившись во весь рост (немаленький, для девушки ее возраста) и воспользовавшись таким же властным голосом, какой она всю жизнь слышала от Андреа Тайгор, Нова отчеканила:

— Я Новембер Терра, дочь Константино и Аннабеллы Терра, и вы позволите мне покинуть это судно немедленно!

Стюард тяжело сглотнул, раздумывая, как ответить, а затем решил, что лучше будет согласиться с требованием девушки. С именем Терра шутить не стоило.

Несколько человек за ее спиной спросили, куда она направляется, но девушка проигнорировала вопросы и покинула челнок. Она быстро прошагала по переходу к залу ожидания и уже бегом ринулась по коридорам станции Гиддингс к стоянке такси.