— Ну ладно. Приводи ее завтра.

— Феджин, я…

— Завтра, — отрезал Феджин, направляя ствол П-220 Маркусу в грудь, как совсем недавно Манфреду.

— Да, да, лады, усек, без проблем, завтра, — поспешно ответил Маркус.

Феджин спрятал пистолет в куртку.

— В первой половине дня жду всех здесь.

Покончив с делами, Феджин скрылся за дверью, ведущей в его личные покои. Двое телохранителей (чьих имен он не знал, поскольку имена охранников значили для него не больше, чем имена сексуальных партнеров) остались при входе, дабы отвадить любых непрошеных гостей. По правде говоря, они были приятным приложением и только. Феджин держал их при себе ради внушительной картины, что представляли собой два огромных амбала у входа в его личные покои. Реальная же защита обеспечивалась встроенным в пряжку ремня контроллером, который активировал по контуру комнаты силовое поле. Такое поле могла пробить только очень мощная взрывчатка, да и то не факт.

Одинашка еще не спала. Она даже потрудилась раздеться, что Феджина весьма разочаровало.

— Зря ты без шмотья, чуешь? Натягивай обратно, — сказал он резко. Он хотел раздеть ее сам.

«Теп-тек, значит?» — подумал он, снимая с себя одежду в предвкушении раздевания любовницы, — «а это может быть интересно».

Глава 7

Маркус Рэйлиан действительно ни коим образом не хотел держать у себя девку-тепа дольше, чем уже пришлось. Но попробуй-ка возрази, когда Феджин тычет пушкой тебе в грудь после того, как из-за какой-то ерунды грохнул Манфреда… Черт, что ни говори, Маркус не был идиотом.

Когда небольшой назидательный процесс Феджина подошел к концу, Маркус поехал к себе на квартирку в Пайк-Лейн, размышляя по пути о том, как ему быть с девчонкой.

Маркус вырос в Пайк-Лейне (как раз на той самой улочке, что и дала название целому району) и он достаточно быстро смекнул, что законным способом здесь не подняться. Отец Маркуса был безработным музыкантом, а мать за гроши кухарила в закусочной нижнего Китсиоса. Мать лелеяла надежду, что сын выбьет себе гранд на обучение и поступит в какую-нибудь хорошую школу Тарсонис-Сити, но все прошения паренька неизменно отклонялись. Просто так, без каких-либо объяснений.

Маркус, не будь дураком, даром времени не терял. Если мир, лежащий за границами Трущоб, не волновала судьба темнокожего пацана, то и темнокожий пацан плевать хотел на весь мир. Раз он не может пробиться в то, «иное» общество, значит, он приложит все усилия, чтобы вырасти в этом. А это подразумевало наркотики.

Опять же, Маркус не был тупицей. Все вокруг, включая отца, брата и сестру, сидели на крэбе, сноуке, тёрке, но в большинстве своем на хабе, и он прекрасно видел, во что они превращаются. Отец отменно играл на саксофоне, но лишь в те редкие моменты, когда не накачивался хабом. Из-за пристрастия к наркоте он с треском вылетел из клуба «Нирвана» и с тех пор больше не имел постоянной работы.

Люди, пришедшие к успеху, отнюдь не сидели на наркоте — они ей торговали.

Как и все прочие, Маркус начинал курьером у местного наркодилера. В его случае это был Орфи Джонс, в те дни заправляющий Пайк-Лейном. Когда Маркус дослужился до «зазывалы», Орфи в разборке с конкурентом словил головой пулю. Нового дилера прозвали Оскал, из-за того, что он никогда не улыбался. Правой рукой Оскала был «катала» по имени Джульс.

Вскоре Маркус понял, что это просто ширма — на самом деле мозгами предприятия был Джульс. Оскал лишь исполнял роль пробивной силы, да и то, недолгое время, пока пуля из Т-20 его зама (П-220 тогда еще не поступили на рынок) не прошила ему черепушку. С того самого момента Джульс по какой-то причине стал называть себя «Феджин» и начал подминать под себя территорию.