— До свидания, викарий. — Шарлотта протянула руку Марте: — До свидания, миссис Преббл. Я уверена, мама будет очень тронута вашим соболезнованием.

Викарий и Марта ушли, а Шарлотта уселась поудобнее в мягком кресле, неожиданно почувствовав себя озябшей и до боли несчастной.

Когда мама и Эмили вернулись домой на ланч, Шарлотта рассказала им о визите викария. За исключением выражения вежливой благодарности никаких комментариев не последовало.

Мама пошла в свою комнату, чтобы написать необходимые письма, извещающие других членов семьи, крестных родителей, двоюродных братьев и сестер о смерти Сары. Эмили нашла какие-то занятия на кухне. Шарлотта занялась починкой одежды. Хотя это была работа Милли, но девушка хотела заняться чем-то, что спасло бы ее от безделья. А Милли вполне может повторно погладить постельное белье.

Было около трех часов, когда снова пришел Питт. В первый раз она легко призналась себе, что его приход ее обрадовал.

— Шарлотта… — Он нежно взял ее за руку.

Его прикосновение было приятным, и она не стала отстраняться. На самом деле, в мыслях, она желала большего.

— Добрый вечер, инспектор, — сказала она суховато; нужно удерживаться от фамильярности. — Что вы собираетесь делать на этот раз? Придумали ли вы какие-нибудь новые вопросы?

— Нет, — усмехнулся он с печалью в голосе. — Я ничего не могу придумать. Я просто зашел, чтобы увидеть вас. Надеюсь, мне не нужно повода для этого.

Шарлотта засмущалась и не смогла ему ответить. Это было глупо. Ни один мужчина не приводил ее в замешательство, кроме Доминика. Но с Домиником это было простое, ни к чему не обязывающее смущение. А на этот раз она с замиранием сердца ожидала, к чему же это может привести.

Шарлотта убрала руку.

— И все-таки мне хотелось бы знать, есть ли у вас какие-нибудь новые известия? Может быть, подозрения?

— Какие-то есть. — Инспектор посмотрел на кресло, молчаливо спрашивая, может ли он присесть. Шарлотта кивнула, и он опустился в кресло, расслабившись и продолжая наблюдать за ней. — Но все это не более чем смутное соображение. Я не могу разглядеть его ясно, и, может быть, оно окажется «пустышкой».

Шарлотта хотела рассказать ему о том сострадании, которое она испытывала к Марте Преббл, о чувстве сильнейшей боли, которое заполнило комнату, о ее беспомощности перед чем-то, что, как ей казалось, она видела, но не понимала.

— Шарлотта, что гнетет вас? Что произошло с тех пор, как я был здесь в прошлый раз?

Шарлотта повернулась, чтобы взглянуть на него. Сначала не могла найти слов, чтобы выразить свои чувства, чего раньше с ней никогда не случалось. Если бы она рассказала о чувстве подавленности после визита Пребблов, то могла бы показаться глупой или слишком впечатлительной. Тем не менее, ей хотелось рассказать ему об этом; она успокоилась бы, если бы Питт ее понял. Возможно даже, он помог бы ей выбросить это из головы, развеять ее фантазии.

Инспектор еще ждал, очевидно, понимая, что она подыскивает слова.

— Этим утром сюда приходили викарий и миссис Преббл, — начала Шарлотта.

— Вполне естественно. Викарий должен был прийти. Я знаю, вы не любите его. Должен вам сказать, я сам с большим трудом могу говорить с ним вежливо. — Он усмехнулся. — Думаю, для вас это еще труднее.

Шарлотта посмотрела на Питта; на миг ей показалось, что он смеется над ней.