Эмили не сразу осознала, как смерть Леона повлияла на ее жизнь. Когда она через три дня после похорон отправилась к поверенному, она уже знала содержание завещания и была готова к тому, что придется немного сократить свои расходы. После того как поверенный сообщил ей о стоимости дома, в котором она жила, обратив особое внимание на то, что, раз дом находится в непрестижной части города, ей будет трудно выгодно его продать, она заговорила о «Доме 5 по Рю де Руа».

— Я продам его, — сказала она. — Сколько, по-вашему, он может стоить?

Водрузив на нос очки, поверенный углубился в лежавшие на столе бумаги.

— Я позволил себе предположить, что ваше решение будет именно таковым, поэтому навел некоторые справки. Думаю, вы можете получить десять тысяч франков.

— Десять тысяч! — почти закричала Эмили. — И все?

— Все, мадам, это разумная цена. Как мне сообщили сведущие в этом деле люди, в последние годы дела в заведении шли не так хорошо, как раньше. Месье Блюэ стал уделять ему меньше внимания. Клиентура, которая была достаточно высокого класса, значительно поредела. Может быть, мода изменилась. Подобные заведения могут процветать, а потом приходить в упадок, и никто не знает, как вы понимаете, почему очень известный дом свиданий в один прекрасный день становится непопулярным.

— Десять тысяч франков! — бормотала Эмили. — Как я смогу жить на эти деньги? Если это все, что у меня осталось…

Мистраль было одиннадцать. Эмили предстояло ждать еще семь лет, прежде чем у нее появится возможность начать претворять свой план в жизнь — план, который постоянно занимал ее мысли днем и о котором она мечтала по ночам. Семь лет — семь долгих лет, в течение которых Мистраль должна обучиться всем наукам, которые так необходимы, чтобы сыграть предназначенную ей роль!

Деньги, деньги, деньги! Ей нужны деньги, они нужны ей как воздух, но где их достать?

Эмили в задумчивости барабанила пальцами по столу. Внезапно она подняла голову, ее губы плотно сжались.

— Я не продам заведение, — резко проговорила она.

— Мадам! Но что вы будете с ним делать?

— Я сама буду управлять им! — ответила Эмили.

Никогда ей не забыть того мгновения, когда она переступила порог каменного особняка, стоявшего на тихой улочке вблизи от фешенебельного квартала города. Внутреннее убранство особняка неожиданно поразило Эмили. Серые, оттененные позолотой стены были выдержаны в хорошем вкусе, лестницы покрывали толстые ковры, зеркала вписывались в общий облик гостиной.

С домом все было в порядке. Но Эмили сразу же безошибочно определила, что привело заведение в упадок. Мадам, заправлявшая всеми делами, — разодетая женщина средних лет, вся в завитушках, постоянно хихикающая и глупо улыбающаяся, — оказалась в гораздо большем замешательстве, чем сама Эмили. Девочки, одетые намного беднее, чем ожидала Эмили, были растрепаны и размалеваны. Они вели себя развязно, не имея ни малейшего представления о дисциплине. Эмили знала, что ей вполне по силам исправить положение.

Она перевернула все заведение вверх дном и приступила к уборке и чистке с тем же усердием, с которым пять лет назад взялась за дом Леона. За месяц ее управления заведением количество клиентов возросло вдвое, за шесть месяцев — втрое, а через год о «Доме 5» говорили как о самом красивом и дорогом увеселительном заведении во всем Париже.

Усердие Эмили было вознаграждено. Во-первых, она узнала, что своими силами способна сколотить себе состояние, и, во-вторых, она стала еще хуже относиться к мужчинам.