Я сузил глаза.

– Никто? Даже вы?

– Я смогу его удерживать, но для этого мне нужно его забрать.

– И вы хотите, чтобы я его каким-то образом вам сдал?

– Нет, это будет возвращение к той части беседы, которую мы решили пропустить. Ты этого не сделаешь. Ладно. – Он медленно встал. – Я до него доберусь, так или иначе. Умный парень, вроде тебя, может успеть убраться раньше, чем это произойдет.

Я посмотрел вверх.

– А как умный парень, вроде меня, узнает, когда это должно произойти?

– Так же, как и тот, кто сказал нужное слово управлению насчет нападения на севере. Ты не был достаточно умен, чтобы убраться с Басолта сразу, но я надеюсь что ты окажешься достаточно умен, чтобы не остаться здесь навсегда.

Нимейер не предложил мне руки помочь встать, а тем более не предложил подбросить обратно до «Гранд Джермейн». Когда я наконец смог встать, я ощупал себя на предмет травм. Было много синяков на животе и груди, но, насколько я мог судить, ребра сломаны не были. Некоторое время со мной нужно будет обращаться очень нежно, но работоспособность я сохранил.

Выбравшись на улицу, я разобрался, где я нахожусь и нашел дорогу в «Гранд Джермейн».

Я вошёл через гараж и добрался до номера незамеченным. В кои-то веки никто меня в номере не ждал, поэтому я стянул с себя одежду и засунул её в душ. Я пустил сильную струю горячей воды и заполнявший ванную пар давал приятные ощущения. Мне также понравилось, что пар покрыл испариной стекло зеркала и мне не требовалось смотреть на это пурпурно-крапчатое чудо.

Я осторожно помылся, скомкал промокшую одежду и позвонил в службу чистки гостиницы, переоделся и снова вышел. Я зашел в главный корпус общественной библиотеки и постоял рядом со статуей стилизованного льва с часу дня до десяти минут второго и пошёл вниз по улице к ресторану «Джавапалс Дженерейторс». Я взял кофе и пшеничную лепешку и успел наполовину справиться с обоими к моменту, когда появился Цыган.

Он широко улыбался, не отказав себе отведать из моей тарелки.

– Все прошло блестяще. Мы сейчас занимаемся деталями освещения в средствах массовой информации и нашим следующим шагом. – Он посмотрел на витрину ресторана и я представил её себе обгорелой и расплавленной.

– Когда?

– Мы начинаем нашу операцию сегодня вечером, чтобы полностью представить её завтра в раннем выпуске новостей.

– Хорошо. Что требуется от меня?

Он прожевал и сделал глоток, пока вытаскивал свой наладонник из кармана.

– Мы ищем кандидатов, из которых можно вытащить поддержку и, надеюсь, деньги на будущие достойные свершения. У меня здесь список. Выбери один.

Я просмотрел список, нахмурился.

– Здесь нет Благотворительного Фонда Басолта.

– Фамильные связи дают отрицательный результат.

– Я не согласен. Она составляет такой контраст с остальными, что они выглядят ещё хуже.

Они подвергали её остракизму, а она при этом настолько мила, что они выглядят просто чудовищами. Кроме того, если оставить её на сцене, то когда будет протянута оливковая ветвь мира, найдется кто-то, кто сможет её принять и это успокоит незатронутую кризисом часть населения, особенно людей инородного происхождения, которым она помогала. Нам нужно предвидеть события на два шага вперед, разве нет?

Цыган медленно кивнул.

– Вообще-то я внес его в список, но Элль возражала, и мы его удалили. Теперь он, считай, вернулся обратно и мы им воспользуемся. Мне нравится твой анализ.

– Хорошо. Я тебе потребуюсь сегодня?

– А что, у тебя намечено горячее свиданье?

Я поморщился от боли, поворачиваясь в кресле и коснулся пальцем наливающегося синяка на моей щеке.