Я сделал заказы для всех остальных, затем начал заказывать для себя.

– Я буду кофе, черное, левиафан, наверное. Да, и с тремя кусочками сахара.

Продавщица смотрела мимо меня, по направлению Дзиро.

– Вон там расположен раздаточный автомат. У нас есть самые разные заменители сахара.

– Все что я хочу – это сахар, обычный, безо всякой экзотики, без специальной обработки и ароматизаторов. – Я улыбнулся ей и выудил из кармана республиканскую банкноту. – Вы не могли бы просто положить его в кофе?

– Сэр, у нас люди делают это сами. – Она взглянула на меня с кислым видом, который кое-что объяснял. – Еще что-нибудь будете?

Обычно именно на этом этапе человек должен решить: если я продолжу препираться, кому будет хуже – мне или ей? Я счел ситуацию за ничью, но заказал ещё немного выпечки. Несмотря на нулевой счет между мной и продавщицей, я знал, что Летисия воспримет выпечку как злодейство вроде мяса, а это уже был один-ноль в мою пользу.

Продавщица упаковала заказ и дала сдачу, включая избитую пятистоуновую монету, которую я попробовал на зуб, убеждаясь в её подлинности. Дзиро заметил и ухмыльнулся. Я пожал плечами. «Это место принадлежит рыцарю, в конце концов».

Машина выплюнула мои напитки и мы отнесли все в ховер. Мы умудрились ничего не пролить и, к счастью, хвоста за нами не было. Это означало отсутствие необходимости выкручивать вензеля на обратном пути, в результате чего все могло расплескаться и уж точно стало бы холодным.

Реакция Летисии была такой, как предполагалось, но Сокол проглотил всю принесенную мной для неё жратву. Я уверен, он рассматривал этот подвиг как эквивалент загораживанию её собой от разрыва гранаты, но на неё, казалось, это не произвело впечатления. Тем не менее, я заметил, что травяной отвар, который я ей привез, она выпила.

Наш выезд дал возможность прояснить пару моментов в нашем плане, но мы и так были готовы к действию. Летисия доложила об этом нашему хозяину. На протяжении следующих двух дней мы работали в соответствии с нашими планами и, в канун дня Основателей, окончательно перебрались через три квартала в другой склад, располагавшийся намного ближе к цели, где нас ждал восхитительный сюрприз.

Самая большая проблема с мехами любого вида – это то, что они просто огромные. Они не только высокие, но и тяжелые. Обычная дорожная полоса не рассчитана на движение по ней мехов. Даже просто прогуливаясь, мех может оказать достаточное давление на грунт, чтобы раздавить водопроводные магистрали и заставить трескаться ливневую канализацию, поэтому в городах движение мехов ограничивается определенными маршрутами.

Второй, самой большой проблемой является то, что мех не спрячешь. Горные мехи, например, поступают с завода окрашенными в ярко-желтый или кирпично-красный цвет, в зависимости от производителя, и, несмотря на гуманоидные очертания, выглядят достаточно броско, чтобы привлечь много внимания. Хотя некоторым людям привычно видеть их на строительных площадках или в гаражах промышленных предприятий, многие другие днями, а то и неделями не встречают мехов, кроме как по головизору.

На парадах, вроде дня основателей, мехи, однако, изобиловали. Мой горный мех видал деньки и получше. Он долго простаивал на складе, затем недавно был отремонтирован, покрыт яркой краской и увешан флажками и металлическими гирляндами, придававшими ему вид франта, намылившегося провести в городе веселую ночь. Те, кто его украшал, даже развеси-ли вокруг его опор и торса праздничные фонари, запитав их от вспомогательных источников энергии, расположенных на задних частях стоп.

Я улыбнулся.