– Одобряю, улыбнулась она. Я тоже не пью, не курю.

– Здорово! Я тоже не курю. Даже не пробовал.

– Правда? Хм… А я пробовала, но мне не понравилось.

«Отлично», – подумал я.

Так как для меня важно, чтобы женщина не имела вредных привычек. Выпить за компанию бокал вина это одно, но выпивать бутылку просто потому, что хочется – это другое.

Я направился к роялю.

– Ну что, поиграть?

– Конечно, ты же за этим меня пригласил? – спросила она, кокетливо улыбнувшись. – Или нет?

– Исключительно для этого, – заверил я.

– Ну тогда, играйте, маэстро!

И я заиграл. То последнее произведение, которое закончил вчера. Играл с закрытыми глазами, прощаясь с юношеским образом идеала красоты. Прощался, так как Ангелина мне нравилась все больше и больше.

Когда я закончил и открыл глаза, то увидел Ангелину с заплаканными глазами.

– Настолько плохая музыка? Или отвратно играю?

– Превосходно! – воскликнула она, шмыгая красивеньким носом.

– Правда?

– Да! Кто автор? Только не надо мне говорить, что ты не помнишь.

– Автор я, – пришлось мне признаться.

– Ты давал слушать кому-нибудь ещё?

– Нет.

– И зря! Ты можешь зарабатывать на этом большие деньги. Писать саундтреки для фильмов.

– Я сочиняю не ради денег.

– Понятное дело, и все же! У меня много знакомых в Голливуде. Сыграй ещё раз, можно я запишу и отправлю отцовскому другу? Он режиссёр.

– Зачем? Мне это не нужно.

– Это нужно людям. Нельзя скрывать от других такую магию. Это нечестно, – она взяла со стола свой телефон и, посмотрев на меня, сказала повелительным тоном: – играй.

И я снова заиграл.

– Бабушка была права, – сказала она, когда я закончил, – погоди, отправлю. Так… все.

Ангелина снова положила телефон на письменный стол. Потом посмотрела в сторону книжных полок.

– Помимо музыки любишь читать?

– Да. Обожаю! Иногда думаю, что если бы я не писал музыку, то, наверное, писал бы книги.

– Я, кстати, знакома с современным известным писателем.

– Поздравляю. Я читаю больше классику. Из современных могу только тех, кто не пишет чернуху.

– Убийства, погони, стрельба, секс – это для тебя чернуха?

– В некотором роде и это тоже. В современных романах мало хороших героев. Они условно хорошие, но много пьют, курят, убивают.

– Да, согласна! Я даже спросила у того самого писателя, почему они не могут придумать образ хорошего, доброго персонажа.

– И что он ответил?

– Сказал, что для этого сами читатели должны быть хорошими.

– То есть?

– Мол, сейчас многие люди не признают морально-нравственных законов, и, читая книги про правильных героев, они почувствуют себя ущербными, так как не стали бы рисковать своей жизнью, спасая незнакомых людей, как герои в книгах, или не стали бы помогать ближним, если не видели бы для себя в этом выгоду. Мол, прочитав такую книгу, читатель больше не станет покупать того автора. А жизнь у писателей и так несладкая.

– Насчёт читателей не согласен. Возможно, в книгах, чтобы добавить глубину образу, писателю приходится наделять героя плохими качествами. Только в жизни люди не настолько плохие, как о них думает твой друг.

– Согласна.

– И вообще, я всегда думал, что искусство должно обогащать человека и делать его лучше.

– Да, я тоже придерживаюсь такого же мнения.

– Значит не видать нам больше настоящих положительных героев, – вздохнул я печально.

– Почему же, я спросила его и про это, он ответил, что до тех пор, пока какой-нибудь храбрый писатель не напишет роман с по-настоящему положительными героями, которые получатся при этом интересными и живыми настолько, что читателям захочется подражать им, и какие-нибудь храбрые читатели, несмотря на то, что они сами уступают в проценте доброты и правильности, не похвалят эту книгу, то так и будут выходить романы с псевдо-положительными героями.